Предложенные пути к свободе (ЛП)

Суть в том, что процесс отвлечения мысли и воображения человека от использования силы значительно ускорится устранением капиталистической системы (но никак не установлением социалистического государства, при котором чиновники сосредотачивают в своих руках огромную власть). В наше время капиталист может распоряжаться жизнью людей больше, чем это пристало кому бы то ни было; его друзья руководят государством; его экономическая власть становится прообразом власти политической. Если вообразим общество, в котором каждый экономически свободен, то мы не увидим там привычки распоряжаться и, соответственно, воли к власти — начнёт преобладать смирная порода людей. Человека воспитывают обстоятельства, он не рождается собой, поэтому развращение личности современной экономической системой даёт сильнейший довод в пользу обобществления частной собственности.

В нашей утопии не должно быть экономического страха и экономических надежд. Ни над кем не будет нависать риск нищеты, а шанс разбогатеть не заставит идти по трупам. Не станет пропасти между классами: неудачнику не нужно будет опасаться за статус его детей, счастливчику не придётся надеяться когда-нибудь стать эксплуататором. Мечтать молодёжи останется о чём-нибудь не связанном с бизнесом. Но и в подобном мире, свободном от полуосознанных ужасов, всё равно найдётся место амбициям, хоть и удовлетворимым в более благородных, некоммерческих видах деятельности. Которые дают выгоды всем людям, а не только удалым да удачливым. Во всех областях знания и практики можно ожидать научно-технического прогресса более глубокого, нежели в наше время, ведь и через них будет достигаться уважение людей, призванное подменить общественное уважение к богатству, на которое падка амбициозная молодёжь. Насколько следует ожидать расцвета искусств, зависит от формы социализма: если последний допускает власти к контролированию культуры и лицензированию законодателей творческих традиций, то быть беде. Но если каждый претендент на творчество будет свободен следовать своему позыву в ущерб своему же комфорту, можно надеяться, что экономическое принуждение к нетворческому труду сохранит художественные амбиции и обеспечит меньшую трату талантов, чем в наше время.

Удовлетворившему базовые потребности человеку для настоящего счастья необходимы две вещи: деятельность и отношения.

В нашей утопии труд не будет ни оплачиваемым, ни излишним, зато одухотворённым тем интересом, который уместен в коллективном предприятии при быстром его развитии и некоем минимальном подобии радости творчества.

Отношения обогатятся не меньше, чем трудовая деятельность. Единственно ценны лишь те отношения, которые основаны на взаимной свободе без доминирования и рабства; когда люди если и связанны, так только любовью; когда нет ни экономической, ни юридической необходимости диссимулировать мертвенность внутренней жизни. Чуть ли не самое ужасное в коммерциализации — это отравление ею отношений между мужчиной и женщиной. Все сознают зло проституции, однако экономические предпосылки бракосочетания кажутся мне даже худшими. Нередко свадьба обещает выгоду, покупку невесты на условиях поддержания её материального благополучия. Часто бракосочетание если и отличается от проституции, то разве что затруднительностью побега. Это зло имеет экономическую базу, сводящую брачные отношения к уровню сделки, при которой чувства на втором плане, а если их нет, то это не достаточный повод для расторжения договора. Брачные отношения должны быть свободной, непринуждённой встречей двух инстинктов, не чуждой некоторого благоговения и взаимного уважения, исключающего возможность несвободы. Брак не создаётся юристами, марающими книги РАГСа, и он не таинство в церкви, освящающей грубую похоть мужнина пьянства. Не может быть свободы в том, как представляют себе брак современные юноши и девушки: это просто законная потачка мешающим, лицензия человеку лишить кого-то свободы за счёт собственной свободы. И никакой более светлый идеал не будет уместен в условиях частной собственности.

Человеческие отношения начнутся с устранением позорного наследия экономического рабства, ведь мужчину и женщину, родителей и детей связывает также любовь, без которой отношения не заслуживают сохранения. А поскольку привязанность будет свободной, в жизни пар не будет выхода и побуждения для воли к власти, зато всё творческое, что есть в любви, найдёт своё вольное развитие. Уважение к объекту любви будет возносить душу на более высокий уровень, чем у современных мужчин, для которых жена сродни хорошему куску баранины. Уважительность в любви даёт удовольствие совсем другого порядка, чем превосходство, — удовлетворение духа, а не одних инстинктов, что также необходимо для счастливой жизни и для наилучшего, что даёт принадлежность к определённому полу.