Предначертание

Но никакой внезапной атаки не последовало. Преисполненный достоинства Император восседал на высоком кресле. Артур во время пути по лабиринту почему-то представлял Императора сухоньким старичком со злыми глазками и трясущимися от страха руками. Не тут-то было! На кресле сидел человек двухметрового роста, широкоплечий и статный. И лишь в одном представления Артура оправдались полностью: глаза Императора полыхали жгучей злобой. Что ж, тем лучше. Такого и убивать не очень жалко. Но Сильвестр, похоже, имел на этот счёт иное мнение. Он выступил вперёд и заговорил:

— Приветствую тебя, Император. Ты проиграл. Мы не хотим лишней крови, поэтому дадим тебе уйти живым. Нам нужны лишь ключи от темницы, в которой ты держишь захваченных девушек.

Поначалу сидящая в кресле фигура никак не прореагировала на слова Сильвестра.

Артур даже мимолётом подумал, не кукла ли это. Но вот «кукла» поднялась с кресла, и по комнате прокатился раскат громового хохота:

— Убирайтесь прочь, паршивые ублюдки! Ничего я вам не дам. А вот свести в могилу ещё нескольких из вас мне доставит удовольствие.

Император явно не трусил. Он был, похоже, из тех людей, что умеют умирать с достоинством. Вот только имеют ли право на уважение люди, которым, несмотря на смелость и презрение к смерти, осталось совсем немного, чтобы утонуть в крови собственных деяний. Сильвестр, похоже, всё-таки очень хотел хотя бы здесь обойтись без лишних жертв.

— Император, скажи, какой в этом смысл? Несмотря ни на что мы готовы тебя отпустить. Зачем нужны лишние трупы? Отдай нам ключи.

Вместо ответа Император громовым голосом вскричал: «Хвала Дракону!» и сдёрнул со стены оружие. Это была не катана, скорее это напоминало шпагу. «Хвала Дракону!» — ещё раз произнёс Император…

…Они появились откуда-то сзади, причём, никто точно не заметил, откуда именно. Их было четверо, но каждый из них стоил в бою не менее троих. Они так же, как и Дети Пещер, были непохожи на людей. Бритые наголо головы и горящие глаза делали их ещё более устрашающими. И всё же это были люди. Личная охрана Императора. Безупречно размахивая самыми настоящими мечами, они тут же оттеснили нападающих. Лот и ещё один костровитянин упали, разрубленные почти сверху донизу. Казалось, что всё пропало, но вдруг, издав какой-то странный гортанный крик, полный боли и горечи, вперёд вышел Сильвестр…

Это был поединок монстров. Одного Сильвестр убил почти сразу, парировав удар меча и нанеся ответный горизонтальный на уровне шеи. Второго он поразил колющим ударом в грудь примерно после минутного боя. Третьего он поймал на «слив» и провёл виртуозную подсечку, а дело завершил вовремя нанёсший удар Ник. После этого Сильвестр не то чтобы положил — просто уронил меч и, тяжело дыша, отошёл к стене, облокотился на неё, бросив чуть слышно: «Последний за вами.»

Последнего одолели числом. Финальный удар опять нанёс Ник. И вот ещё один живой противник — сам Император. Все, видимо, автоматически ожидали, что Сильвестр попытается продолжить мирные переговоры. Но Сильвестр стоял, закрыв лицо руками, и на попытку позвать его сделал жест, который можно было истолковать только как предложение дальше решать самим.

Вперёд, как оставшийся за старшего после гибели Лота и самоустранения Сильвестра, вышел Ник. Он совершенно не был настроен на мягкий стиль переговоров.

— Ключи! — жёстко сказал он. — Ключи, сволочь, или умрёшь!

Но красноречивый, ухмыляющийся оскал Императора давал понять всё яснее ясного.

Император предпочитал проиграть достойно. Он был выше того, чтобы купить жизнь ценой трусости. Жаль, что человек с такой силой духа встал на путь зла. Ребята синхронно обнажили мечи. Вперёд с деревянным копьём вылетел Волчок.

— Я убью тебя! — своим детским голоском, который в другой обстановке мог бы показаться смешным, закричал он. — Я за сестрёнку свою кого хочешь убью!

И с вытянутым вперёд копьём пошёл на Императора.

— Волчок! — истошно заорал Артур. — Остановись, оставь это нам!

Но было уже поздно. Император сделал молниеносный выпад, и смертоносное лезвие шпаги вонзилось в грудь мальчишки. Вот тогда-то Артур, может быть, в первый раз в жизни почувствовал, что такое настоящая ненависть. Убивая на пути к императорским покоям Слуг Дракона, он не испытывал к ним этого чувства. Просто понимал, что так надо для освобождения Оли, других девчонок, в конце концов, для освобождения всего Крипона от гнёта. Не испытывал он ненависти и тогда, когда избивал Грума. Тогда было бешенство, но не ненависть. Теперь же это чувство овладело им целиком. Прежде чем Император успел выдернуть лезвие из груди осевшего на пол Волчка, Артур рванулся вперёд и что есть мочи рубанул наотмашь на уровне шеи. Всю свою ненависть он вложил в этот удар. За Олю! За Волчка! За сестрёнку его! За Лота и остальных погибших ребят! За всю несчастную страну.

На мгновение в голове Артура скользнула мысль, что, может быть, Император и не человек вовсе. Что лезвие катаны сейчас отскочит, как от стального столба, и ухмыляющийся Император убьёт их всех. Но Император оказался из плоти и крови.