Предначертанная Грону

Грон приподнялся, чтобы быть ближе к ней, и она охотно обхватила ладонями его лицо и впилась в его губы. Переместившись, он обнял ее, удерживая в кольце своих рук. Он переходил границы дозволенного для самца во время спаривания, но его отношения с Рут были свободны от ограничений его народа. Она отличалась от него.

Она никогда не наказывала его, за исключением того первого раза, когда вытащила хвост из его пасти и прижала к груди, как будто он был чересчур жесток к одной из частей своего тела. Она осталась с ним, когда он заболел, делилась с ним своей едой, хваталась за его шкуру, чтобы почувствовать себя в безопасности. Благодаря ей он чувствовал себя важным и сильным. Она дала ему так много.

Он стал другим. Теперь он принадлежал Рут душой и телом. Каждая клеточка его тела принадлежала ей — он чувствовал это.

Рут не возражала против того, чтобы он позволял себе вольности, обнимал ее, а не лежал на спине, как следовало. Она избаловала его. В данный момент она удовлетворяла не только свои, но и его потребности, сжимая его влажное от пота плечо и слегка покусывая его губу. Мышцы, обволакивающие его внутри нее, начали сжиматься и затягивать его глубже, но он продолжал двигаться, поднимая ее маленькое тело, несмотря на то, что до его освобождения оставались считанные секунды, а он уже растерял всю координацию.

Рут вскрикнула, когда достигла своего пика наслаждения, немного болезненно уцепившись рукой за его шкуру, и он рыкнул, давая ей знать, что он здесь, с ней. Когда он излил в нее свое семя, его рык перешел в рычание, но он снова его приглушил, преобразив в тихий звук удовольствия, комфорта и обожания. Он приподнял ее и погладил по покрытой испариной спине, пока она переводила дыхание на его груди. Ее одеяния тоже были влажными, как и ее грива, которая теперь прилипла прядями к ее лицу и плечам.

Она уселась прямее и приложила ладони к его лицу, кончиками пальцев отведя пряди его темной гривы с лица. Ее рот растянулся в более простом варианте оскала зубов, и она провела губами по его щеке и рту. Даже приняв его семя, Рут не переставала прикасаться к нему.

И он должен был отказаться от этого? Поделиться? Нет, он будет неистово это оберегать. Пусть говорят, что он сумасшедший. Пусть говорят, что он не прав. Любой самец, пожелающий присоединиться к ее свите, должен будет пройти через него. Он не станет чинить препятствия, если она будет искать другого, но встанет между ней и своим племенем. Он защитит ее. Он будет стараться каждый день, лишь бы ей было достаточно его одного.

Рут, наверно, заметила что-то в выражении его лица, потому что провела большими пальцами под его глазами и между бровей, как бы разглаживая его беспокойство, и посмотрела на него с вопросом во взгляде. Ее тревога очистила его разум и изменила выражение лица, он уткнулся лицом в ее щеку, чтобы успокоить ее.

Рут медленно высвободилась из его объятий, его плоть выскользнула из нее, и, вздрогнув, она снова натянула на себя потное одеяние. Очевидно, ей было неуютно.

Она подползла к стволу дерева и прихватила свою сумку, недвусмысленно посмотрела на него и потерла руки. Теперь он понимал, что она пыталась ему что-то сказать, но ничего не понял. Рут вытащила сосуд с водой и встряхнула его, затем снова потерла руки друг о друга.

Она хотела воды? Грон вспомнил, как ей нравилось погружаться в ручей в том лесу. Возможно, именно это она и имела в виду. Он подозревал, что она из народа, живущего у воды, вероятно, ее здоровье пострадает без нее.

Значит, он отведет ее к воде.

Глава 10

Грон вывел Рут из деревни. Рядом был небольшой пруд, куда он отведет ее в первую очередь. Чуть дальше располагалось большое озеро, в которое впадала река, но идти было далеко, а Грон не хотел рисковать. Они только что вернулись в племя. Он подождет, пока они более-менее обустроятся, и он успеет расспросить о каких-нибудь племенах или странниках в округе, после чего уведет Рут. Им нежелательно сталкиваться с незнакомцами.

Пруда будет достаточно, к тому же там было тихо. Его племя редко нуждалось в нем.

Пока они шли, Рут делилась с ним маленькими кусочками еды, которую доставала из своей сумки. Он обязательно принесет ей еду и водяные плоды, растущие у пруда, радуясь, что в лесах его племени они росли в изобилии, и им не придется испытывать нужду, как раньше. Грон шел, прислушиваясь к доносившемуся с деревьев пению птиц, оно его успокаивало.

Пруд был маленьким и найти его было трудно, пришлось бы сойти с тропы и пройти густой подлесок. Его скрывали огромные валуны, наполовину скрытые в тихой, темной и обманчиво глубокой воде. Вода была чистой после ночного дождя, хотя на поверхности плавали опавшие листья.

Грон снова повернулся к Рут, чтобы показать его ей, подождав, пока она высвободится из лианы, после чего она оскалила зубы и обошла его. Какое-то время она с подозрением изучала воду, окуная в нее свои пальцы, но поскольку он не остановил ее, она положила свою сумку на один из камней, откуда бы могла дотянуться до нее, и начала снимать ткань со своего тела, робко глянув на него.