Преднамеренная ложь

Три чашки кофе спустя я откинулась на спинку дивана, засыпая; узоры на подушке оставили глубокие следы на щеке, когда зазвонил телефон. Резко проснулась, размахивая руками и ногами, когда поднималась, приходя в себя.

Я немного постояла, ступая босыми ногами по бамбуковому полу, моргнула и попыталась найти источник пробуждения. Пронзительный звон снова раздался в комнате, мои затуманенный взгляд нашел сотовый на кухонном столе, неустойчивой походкой я направилась к нему.

«БРЭНТ» высветилось на экране телефона.

Я отклонила вызов, споткнулась о диван и рухнула лицом вниз.

***

Подумай о детях.

Мой сон закончился где-то после обеда, раздраженное урчание желудка нарушило алкогольные сновидения. Я съела половину бутерброда с куриным салатом, прежде чем вспомнила о звонке Брэнта, майонезными пальцами схватила телефон и набрала голосовую почту.

Одно новое сообщение. Получено в 11:07 утра.

«Лаяна. Это Брэнт Шарп. Я наслаждался прошлой ночью, прости, что не попрощался. Хотел бы загладить свою вину, пригласив тебя сегодня на ужин. Дай знать, если свободна».

Никакого прощания. Просто закончил разговор, записанный голос проинформировал меня о вариантах в отношении его сообщения. Я нажала «4», сохранив его, закончив, бросила трубку.

***

Доедала бутерброд нахмурившись.

Он звонил еще два раза на этой неделе.

Оставил два голосовых сообщения.

На следующей неделе ничего.

Через неделю ничего.

На четвертую неделю мужчина прислал большой букет орхидей.

На карточке было написано: «Позвони мне».

День тридцать четыре: BSX сообщило о переводе ежегодного пожертвования, в ответ на наш запрос, восемь миллионов долларов.

На тридцать пятый день я перезвонила ему.

— Привет.

Абсолютная тишина на заднем плане. Ни шума машин, ни оживленной улицы Сан-Франциско.

— Прости.

— Поверь мне, больше не уйду посреди ночи. Я усвоил урок.

Я засмеялась. Его насмешливый тон заставил меня улыбнуться.

— Дело не в этом. Правда. Мне нужно было привести в порядок кое-какие дела, перед тем как снова тебя увидеть.

Его следующими словами было ворчание.

— Освободить скамейку?

Скорее дождаться сделки.

— Что-то в этом роде.

— Так… твоя скамейка свободна?

Я засмеялась.

— Как бы несексуально это не звучало, да.

— Хорошо. Я бы хотел пригласить тебя сегодня на ужин.

Я улыбнулась.

— Забери меня в семь.

***

По-видимому, у Джиллиан была ментальная связь с Брэнтом. Она позвонила через три часа. Незнакомый номер, я ответила, складывая белье, белые вещи, разложенные на диване, словно флаги капитуляции.

— Я не ожидала, что вы окажетесь женщиной, которая откажется от сделки.

Никакого приветствия, никакого предисловия перед погружением в суть вопроса. Я мгновенно узнала ее голос, моя улыбка стала шире, впервые за месяц получила удовольствие от раздражения в ее голосе.

— В любви и на войне все средства хороши, Джиллиан. У нас есть год, прежде чем BSX должна внести взнос в БМА. Это даст нам достаточно времени, чтобы разобраться в этом деле.

— Не думаю, что через год вспомню твое имя.

Я поцокала языком.

— Хотите совет, Джиллиан? Не давите на меня. Это заставит меня преследовать его еще больше.

— Небольшой совет, милая? — последнее слово она произнесла, словно плеснула яд, растягивая буквы; мои брови выгнулись от восхищения. — Научитесь понимать, когда кто-то пытается сделать вам одолжение.

На это у меня не нашлось остроумного ответа. На самом деле я не поняла ее мысль, чтобы достойно ответить. Сглотнула, дважды сложила белую майку и положила ее в стопку.

— Не волнуйтесь о Брэнте. Я не причиню ему вреда.

— Это не то, что меня беспокоит. — Она колебалась; я могла услышать заминку в ее дыхании, прежде чем женщина продолжила: — Позвоните мне, когда узнаете, что происходит.

Я не разговаривала с ней девять месяцев. Позвонила ей в ту ночь, когда узнала его тайну.

ГЛАВА 7

Богатые мужчины были хорошо известной мне породой; меня вырастил один из них, мои впечатления о нем, — украденные краткие мгновения в течение первых восемнадцати лет. Я встречалась с их молодыми версиями, с теми, кто родился в мире трастовых фондов, Гарвардского наследия и загородных клубов. Их чувство собственного достоинства подкреплялось только незаслуженным эго. После окончания колледжа я перешла в мир мужчин, более взрослых версий, которые слишком напоминали моего отца, мужчин, берущих, а не просящих, ожидающих подчинения от любого, у кого есть сиськи.