Преднамеренная ложь

— Посмотри мне в глаза, Счастливица. Смотри мне в глаза, пока сосешь мой член. — Он замедляет движения. Я смотрю горящими глазами, как он вытаскивает свой влажный ствол, трется кончиком о мой рот, а затем умоляет взглядом о большем. — Тебе это нравится, да? Быть моей шлюхой, пока он оплачивает твои счета? Позволять мне использовать каждый дюйм твоего тела и отправлять тебя обратно к нему использованной? — он зарычал, усилил движения, перекрывая мне доступ кислорода, мои руки упирались в его бедра, глаза зажмурились. Его грудь вздымалась, ноги подгибались под моими руками, дрожа, когда он наклонился вперед, полностью вошел в мой рот, схватив одной рукой изголовье кровати, а другой — затылок, и кончил мне в горло.

Мое горло болело. Его вкус все еще был на моем языке, я наблюдала, как он двигается. Натягивает рубашку. Застегивает пуговицы на джинсах. Я провела рукой по волосам, пока он шарил по карманам в поисках ключей. Мне стало интересно, где он хранит ключи. Оставляет их в грузовике. Как он их не теряет. Не найдя ключи в карманах, он, похоже, не расстроился. Остановившись на полпути к двери, обернулся ко мне. Словно вдруг понял, что нужно попрощаться.

— До встречи.

Не то, что я ожидала. Не то, чего хотела. Все закончилось. Месяцы планирования были завершены. Настало время наших отношений. Не для того, чтобы он трахнул меня и уехал, легкомысленно намекнув, что мы еще увидимся. Я хотела свиданий. Внимания. Обожания. По крайней мере, — «Большое спасибо за два оргазма». Я не доставляла Брэнту два оргазма за одну ночь за последние… наверное, никогда.

Но… ничего. Я ничего не ответила, повернувшись, он хлопнул рукой по дверной раме и вышел. Меньше, чем через минуту я услышала писк сигнализации. Звук, который дал понять, что он покинул здание.

Я легла обратно на кровать и попыталась понять, что сделала не так.

Может быть, слишком рано. Может быть, ему нужно время, чтобы излечиться. Может быть, он вернется.

Я спала в одиночестве на простынях, пахнущих травой, сексом и обманом.

ГЛАВА 38

— Что ты думаешь о детях?

Голос Брэнта был тихим, практически неслышным из-за ветра, верх его кабриолета опущен. Я взглянула на его профиль, глаза устремлены вперед, обе руки на руле.

— Что ты имеешь в виду?

Я теребила ворсинки на своей юбке. Положила голову на подголовник и взглянула в окно. Мимо проехал минивэн, лицо ребенка было прижато к облупившейся тонировке, его глаза расширились, когда он уставился на машину Брэнта. Я улыбнулась ему, меня захлестнула волна грусти.

— Дети. Когда мы начали встречаться, ты говорила о том, что хочешь завести семью. Ты уже давно не упоминаешь об этом.

Я ничего не ответила. Наблюдала за проплывающим мимо горизонтом, заходящим солнцем, отбрасывающим романтический отблеск на город, на улицах которого скопилось слишком много людей. Я пыталась подобрать слова, чтобы сказать то, что не могла сказать. Невозможная задача. Наконец я сглотнула, осознавая, что у Брэнта бесконечное терпение.

— Я больше не думаю о семье.

— Почему? Ты рождена быть матерью.

Я отвернулась от созерцаемого пейзажа, удивленная этим заявлением.

— Почему ты это говоришь?

— Ты оживаешь в обществе детей из БМА. Они тебя любят.

Он отводит взгляд от дороги, сосредотачиваясь на моих глазах достаточно долго, чтобы я поняла его искренность.

Я перевела взгляд на открывшийся вид.

— Они в отчаянии. Мои дети могут вести себя иначе

— Заткнись, черт возьми. — Раздражение в его голосе было настолько несвойственно ему, что заставило меня обернуться и посмотреть на его рот. — Я никогда не встречал такую, как ты. Женщину, которая идеально создана для любой ситуации. Для того чтобы управлять компанией вместе со мной. Для того чтобы валяться обнаженной в моей постели и позволять мне ублажать тебя. Для того чтобы растить детей, которых любишь и обожаешь. Для того чтобы бросать мне вызов. Для того чтобы стареть вместе со мной.

Он дернул руль, шины заскрипели по асфальту, когда мы съехали с шоссе на обочину, и машина на мгновение потеряла управление, прежде чем остановиться. Он заглушил мотор и наклонился вперед, обхватил мою шею и притянул к своему рту, его поцелуй был грубым и требовательным, мои руки прижались к его рубашке, затем потянули за нее.

Мы целовались на обочине шоссе, словно не касались друг друга несколько дней, наши руки ласкали друг друга, гудки и возгласы проезжающих машин сочетались с ветром, огнями и закатом — фон для момента, которого я не заслужила. Я переползла через центральную консоль, моя юбка задралась, когда я устроилась в тесном пространстве его коленей, наш поцелуй стал глубже в новом положении, его руки задрали мою юбку до талии, ладони и пальцы разминали задницу, его рот жадно доминировал над моим.

— Я очень люблю тебя, — сказал он, откинув голову назад, чтобы заглянуть мне в глаза, мои руки запутались в его волосах, когда я повторяла слова в ответ, и когда снова прижалась к его рту. Он прекратил поцелуй, его взгляд захватил мой, когда он прошептал вопрос, которого я хотела избежать. — Это из-за нас, Лана? Поэтому ты больше не хочешь детей?