Предназначенье

Ты думаешь — правда проста?
Попробуй скажи.
И вдруг онемеют уста,
Тоскуя о лжи.

Какая во лжи простота,

Как с нею легко,
А правда совсем не проста,
Она далеко.

Ее ведь не проще достать,

Чем жемчуг со дна.
Она никому не под стать,
Любому трудна.

Ее неподатливый нрав

Пойми, улови.
Попробуй хоть раз, не солгав,
Сказать о любви.

Как будто дознался, достиг,

Добился, и что ж? —
Опять говоришь напрямик
Привычную ложь.

Тоскуешь до старости лет,

Терзаясь, горя…
А может быть, правды и нет —
И мучишься зря?

Дождешься ль ее благостынь?

Природа ль не лжет?
Ты вспомни миражи пустынь,
Коварство болот,

Где травы над гиблой водой

Густы и свежи…
Как справиться с горькой бедой
Без сладостной лжи?

Но бьешься не день и не час,

Твердыни круша,
И значит, таится же в нас
Живая душа.

То выхода ищет она,

То прячется вглубь.
Но чашу осушишь до дна,
Лишь только пригубь.

Доколе живешь ты, дотоль

Мятешься в борьбе,
И только вседневная боль
Наградой тебе.

Бескрайна душа и страшна,

Как эхо в горах.
Чуть ближе подступит она,
Ты чувствуешь страх.

Когда же настанет черед

Ей выйти на свет, —
Не выдержит сердце: умрет,
Тебя уже нет.

Но заживо слышал ты весть

Из тайной глуши,
И значит, воистину есть
Бессмертье души.

1958

«Ты отнял у меня и свет и воздух…»

Ты отнял у меня и свет и воздух,
И хочешь знать — где силы я беру,
Чтобы дышать, чтоб видеть небо в звездах,
Чтоб за работу браться поутру.
Ну что же, я тебе отвечу, милый:
Растоптанные заживо сердца
Отчаянье вдруг наполняет силой,
Отчаянье без края, без конца.

1958

«И лишь в редчайшие мгновенья…»

И лишь в редчайшие мгновенья
Вдруг заглядишься в синеву
И повторяешь в изумленье:
Я существую, я живу.

«К твоей могиле подойду…»

К твоей могиле подойду,
К плите гранитной припаду.
Здесь кончился твой путь земной,
Здесь ты со мной, ты здесь со мной.
Но неужели только здесь?
А я? А мир окрестный весь?
А небо синее? А снег?
А синева ручьев и рек?
А в синем небе облака?
А смертная моя тоска?
А на лугах седой туман?..
Не сон и не самообман:
Когда заговорит гроза,
Вблизи блеснут твои глаза —
Их синих молний острия…
И это вижу только я.

1959

«Постылых „ни гугу“…»

…И опять весь год ни гу-гу.

Ахматова

Постылых «ни гугу»
Я слышать не могу —
Я до смерти устала,
Во мне души не стало.
Я больше не могу.
Простите, кредиторы.
Да, я кругом в долгу
И опускаю шторы.
Конец, конец всему —
Надеждам и мученью,
Я так и не пойму
Свое предназначенье.

Дальнее дерево