Предназначение демона (СИ)

— Да, да. Не волнуйся. — Поспешила успокоить спутницу я.

— Только тогда он сможет видеть меня. — От страстного возбуждения ее трясло, тонкие плечи била дрожь, но постепенно, справившись с собой, она разжала пальцы и отпрянула, словно извиняясь.

— Я так и сделаю.

Поддаваясь сиюминутному порыву, я убрала прядь смольных волос за ухо, любуясь красивым лицом, в груди росло странное, гнетущее чувство причастности к ней, такой неуловимо знакомой, родной; приятный трепет заполнил живот.

— Вики, — Ева взяла меня за плечи и серьезно заглянула в глаза. — Сосредоточься на том, что слышишь, а не на том, что чувствуешь. Это важно.

Столкнувшись с ее собранным, немного раздраженным взором, я смущённо отстранилась, подавляя взволнованную дрожь.

— Мне не помочь тебе выбраться. У меня нет сил, чтобы вызвать твой водоворот. — Тонкие пальчики брюнетки расслабились, лицо вновь погрустнело, по щекам покатились слезы.

— Но ты знаешь, как добраться до людей. Наверняка, рано или поздно, сюда, по заданию попадет какой-нибудь бессмертный, и я попрошу его, вернуть меня домой. А там, как только выясню, что случилось, сразу займусь поисками твоего Азаила.

— Тут на сотни миль вокруг только дикие разрозненные племена. Ты — первая бессмертная, которая появилась за многие столетия.

— А разве мы не стареем на земле?

— Не замечала. Может это часть наказания: оставаться молодой, без возможности упокоиться в небытие? Мы уклонились от темы. Я знаю, как тебе можно вернуться самой.

По телу волной электрического разряда соскользнула судорога, останавливая дыхание, вызывая спазм.

— Что?! И ты молчишь?! Как?

— Дорогу можно найти только внутри себя. Для этого нужно понять: кто и за что заточил тебя. Тогда выход откроется сам.

Глубоко в душе я знала кто, и приблизительно представляла, за что, отправил меня сюда.

— Давай лучше спать. — Мне нужно было отдохнуть, чтобы дать мыслям улечься, волнение путало их и сбивало с настроя.

Ева лишь молча согласно кивнула.

***

Следующие несколько дней мы почти не общались. Страх не позволял сознаться в подозрениях, а подруга не торопила. Лес был полон фруктов, в океане встретились устрицы и рыба. Недостатка в еде не оказалось. Ночами мы жгли костры и болтали, каждая о своем. Тоска объединяла души, хотя у моей Евы она была другой: агрессивной, даже немного безумной. Наверное, большое количество времени, проведенное вдали от своего предназначенного, сделало ее такой… Необычной.

Мои мысли вновь и вновь возвращались к королю. Неужели это он разлучил нас? Все меньше верилось, что Сатана ненавидит Люцифера. Такое странное поведение больше напоминало извращённую форму заботы: попытку, доставляя боль, закалить душу сына, ведь «мохнатое сердце» любить по другому, кроме как заставляя страдать, не умеет.

Мне становилось жаль их обоих. Предназначение калечило души, в любом случае и при любом исходе. Но сути случившегося это совсем не меняло. Мое место там, рядом с Люцифером, и если виновник нынешнего положения Сатана, какими бы намерениями он не руководствовался, это не правильно.

— Ева?

Красивая брюнетка повернула горящий взгляд ко мне, нехотя отрываясь от огня.

— Да, Вики.

— Я думаю, что нашла ответ.

Она сразу переключила все внимание на меня, выражая живую заинтересованность.

— Каков же он?

— Это Сатана. Король заточил меня здесь.

— Для чего? — бархатный взгляд вспыхнул, подтверждая уверенность в моей правоте.

— Со мной Люцифер обрёл контроль над яростью. Теперь он неподвластен отцу, а значит сильнее его. Принц может претендовать на трон. Повелитель боится дворцового переворота.

Ева внимательно посмотрела сначала на меня, потом на небо и покачала черной головкой.

— Похоже ответ неверный. Ведь клетка не открылась.

— Похоже. — Удручённо прошептала я. — Не понимаю зачем тогда он сделал это?

— А по-моему понимаешь. — Красотка взяла меня за руку, одобрительно поддерживая.

— Знаешь, у меня складывается такое странное чувство, будто этот поступок — проявление заботы о Люцифере.

— Чудная забота у твоего короля.

— Искажённая. Покалеченная столетиями боли и непонимания. Он хочет защитить сына от своей собственной участи, но не знает как. Грубые, жестокие поступки — это вымученные попытки вернуть хоть что-то хорошее из того, что когда-то наполняло его жизнь.

— Не что-то, а кого-то. — Удручённо вздохнула Ева.

— Думаю да. Тоска по королеве столь безгранична, что Владыка готов на любые жертвы, лишь бы коснуться хотя бы воспоминания о ней.

— Мучая сына?

— Не верю, что он не любит Люцифера. Не может не любить ее продолжения. Король запутался.

— Или нет.

— Или считает свои действия правильными…

Над головой начал крутиться водоворот. В нарастающем урагане я услышала прощанье Евы, такой красивый голос, что повторял из раза в раз:

— Он должен пролить свою кровь, Вики, пожалуйста…

Меня потянуло в воздух, вокруг все закрутилось и…

Я проснулась.

========== Дорога домой ==========

Тихий вскрик вырвался из груди; меня словно подбросило на просторной черной кровати.

Сон. Просто сон. Рука взметнулась к шее и тут же обнаружила кулон на своем месте.