Предназначенная для двоих

Макс сидел, ни жив ни мёртв, пытаясь переварить информацию. Но мысли путались и сбивались. Оксана хорошо чувствовала его состояние и добивала окончательно:

- Полиция сразу связала исчезновение Масла и кровавую бойню в горах. Для пущей уверенности они сравнили группы крови нашей одноклассницы и той, с дороги. И-и-и? Ты уже догадался?

- Нет! – проорал Макс. – Нет, я не верю!

- Ма-а-аксик, ты уже большой мальчик и должен понимать, что людей иногда убивают. Вопрос сейчас в том, кто именно убил нашу Маслёнку? – Оксана не могла скрыть торжествующего возбуждения на лисьем лице. – Ты понимаешь, о чём я?

- Нет! – Платов уже не слушал её.

- Нас вызвали и интересовались, кто видел Масло последним. И знаешь что? – тоном, которым объявляют шах, декларировала девушка. – Интересная картинка вырисовывается… О-о-очень интересная!

- Ты, тварь, на что намекаешь? – до Макса стало постепенно доходить - ситуация гораздо хуже, чем казалась до этого.

- Ох, как же грубо, Ма-а-аксик… - притворно надула губы красавица. – Я, пока, никому не намекала. Мудро промолчала, и Лидочке, рассказывать о том, как ты требовал Масленкин номер и адрес, запретила. Ключевое слово здесь «пока»!

- Ну да, я искал её номер и адрес, и что? Это еще не означает, что я виновен в чем-то!

- Вот всё это полиции и расскажешь, – мило скалясь, пропела Оксана. – А мы посмотрим, означает ли это что-нибудь или нет.

Макс силился собрать разбегавшиеся мысли в кучу, соединить разрозненный пазл, где главной загадкой была жизнь Лив или уже не жизнь.

- И что полиция считает? Много крови? Есть шанс, что она выживет, если это конечно, ее?

- Полиция уверена, что Маслёнка мертва, а тело её, хорошо, если целое, где-то спрятано… - Оксана говорила страшные вещи, продолжая очаровательно лыбиться на камеру.

Максу стало дурно от одной мысли, что тело может быть «нецелым».

- Ма-а-аксик…

- Чего тебе надо?

- Тебя, – улыбнулась красавица.

- Это невозможно!

- Почему? Я ведь всё понимаю, ну понравилась тебе Оливия – с издевкой произнесла она имя Лив. - Ну уединились вы в горах, потом ты ее отшил, поняв, кто она и кто ты, затем, видимо, она тебя… Даже если ты её и…

- Заткнись дура! Я не трогал её! – не смог сдержаться Макс.

- Всякое в жизни бывает, - сделав вид, что не слышит его реплики, продолжила Оксана, - ну поругались мы, милые бранятся – только тешатся… Лив уже не вернешь, а я девушка незлопамятная. Ни словом, ни делом никогда не намекну… - невинно потупилась она. – Подумай, Ма-а-аксик, не отвечай сразу, твоя девочка подождет, и ротик на замочке подержит. Пока подержит.

Макс со злостью нажал на отбой и еле удержался, чтоб не зашвырнуть смартфоном об стену.

«Напиться!» - свербело в голове. - «Нажраться, как свинья, забыться и больше не возвращаться в реальность, где её кровь впитывается в асфальт и сохнет на камне…» Он подошёл к портрету Лив, не понимая, почему её лицо кажется ему размытым.

- Я не верю, что тебя уже нет! – говорил, подавляя влагу в глазах. – Почему ты не послушала меня? Зачем ушла? Всё могло быть по-другому!

***

Макс быстро оделся, подхватил телефон с кошельком и, заперев дверь, вышел в хмурое холодное туманное лето.

Он шёл по оживленным улицам студенческого городка, не разбирая дороги, выхватывая глазами из толпы девушек, хоть отдаленно похожих на странную одноклассницу, так внезапно занявшую место в его сердце. Не зная как очутился в крохотном баре, где под вечер собралась довольно шумная компания молодых людей. Им было весело – то и дело раздавался хохот, девичий визг и звуки вскрываемых банок пива или содовой.

- Водка есть? – обратился Макс к бармену, присев на высокий табурет у стойки.

- Ваш паспорт, пожалуйста, – вежливо, но твёрдо потребовал кругленький, как Колобок, хозяин бара.

Макс молча протянул документ и уставился на ряд бутылок с разнообразным алкоголем: чего там только не было! Но душе требовалась именно горькая. Только она была способна притушить горе, и то лишь на время.

- Ничем не могу помочь, – «Колобок» вернул документ и пояснил: - продажа алкоголя несовершеннолетним запрещена.

- Чёрт… - с превеликой досадой проговорил парень. – Что же мне теперь делать?

- Могу предложить колу, – бармен не издевался, он реально хотел помочь.

- Давай! – Макс был настолько подавлен, что спорить и доказывать что-то «Колобку» у него просто не было сил.

Сладкий пережжённый вкус колол язык тысячей пузырьков, а сердце ныло и болезненно сжималось, едва Макс представлял себе беззащитные потемневшие потёки крови на камне и земле.

- Она не вернется… - тихо бормотал он, размазывая слёзы, пытаясь скрыть их от остальных посетителей заведения. – Уже не вернётся.

- Что-то случилось? – раздался рядом чей-то голос.

Мужчина средних лет в клетчатой пиджачной паре подсел за соседний табурет.

- Зачет завалили? Или сессию? – блеснул он очками в тонкой золотистой оправе.

- Вам какое дело? – невежливо буркнул Макс.

Мужчина пожал плечами, заказал кофе и, отпив, миролюбиво ответил: