Предназначенная для крылатого лорда-2

Уже через несколько секунд я была там, лихорадочно освобождая инструмент от чехла. Фортепиано! Причем того же мастера, у которого заказывали мое! Показалось, что встретилась со старым другом. Готова была обнимать и целовать инструмент, чтобы в полной мере выразить свою радость. Даже в голову не пришло, что не имею никакого права вообще тут к чему-то прикасаться. И что мужу это может не понравиться. Я так соскучилась по возможности играть на фортепиано, что все остальное ушло на задний план!

Откинула крышку и пробежала пальцами по клавишам. Инструмент не мешало бы настроить. Но я знала, как это исправить. К своему фортепиано дома я не подпускала никого. Потребовала у того, кто мне его настраивал в первый раз, показать, как и что делать. И после этого заботилась о нем исключительно сама. Как было и с розами мамы. Наверное, я жуткая собственница! И то, что для меня имеет особую ценность, не доверю никому.

– Что здесь происходит? – ледяной голос за спиной подействовал как разряд молнии, мигом разрушив мою эйфорию.

Жалобно прозвучал последний звук, извлеченный из-под пальцев, и оборвался, оставляя меня наедине с реальным миром. Стоило немалых усилий сохранить видимость спокойствия, когда я разворачивалась к появившемуся в комнате мужу. Рядом с ним стояла Толстая Берта и злорадненько ухмылялась.

– Лорд Дарнел, – противно-подобострастным тоном залебезила экономка, – а я говорила леди Кэтрин, что вы будете против! Но она заявила, что теперь здесь хозяйка и имеет право на все, что принадлежит вам. И что если ослушаюсь и не заставлю Робера показать ей комнату леди Элизабет, прогонит меня. Но я все же не смогла не поставить вас в известность! И очень надеюсь, что вы меня защитите от гнева леди, – театрально вздохнула женщина. Выглядело настолько фальшиво, что я поморщилась.

Робер же округлившимися глазами наблюдал всю эту картину и не знал, куда деваться. Наверняка чувствовал себя виноватым, что сам не уточнил у Дарнела, можно ли меня сюда впускать.

– Выйдите все! – каким-то промораживающим голосом распорядился инварг. – Мне нужно поговорить с супругой наедине.

Берта и Робер поспешили смыться, оставляя меня на произвол судьбы. Чувствуя, как дрожат ноги, с трудом пыталась подавить нахлынувший страх. Еще помнила, на что способен Дарнел в гневе. Снова ощущать подавление, буквально гнущее к полу, не хотелось.

Но в этот раз лорд лучше держал себя в руках. Даже белки остались нормального цвета. И все равно от его взгляда было не по себе.

– Эта женщина ввела вас в заблуждение, – первой не выдержала я. Хотелось как-то оправдаться. – Если бы я знала, что это за комната, и что вы против моего здесь появления, ни за что бы не вошла! Что касается экономки, то я хотела ее уволить совсем по другой причине. Со своими обязанностями она не справляется, злоупотребляет выпивкой и…

– Довольно! – досадливо махнул рукой Дарнел. – Со слугами можешь разбираться как угодно. Хотя помни, что брат Берты – человек полезный, и терять его я не хочу. Сможешь разрешить ситуацию так, чтобы он не счел увольнение сестры оскорблением – делай. В противном случае учти, что от твоих необдуманных действий мы понесем убытки. Ты теперь леди Лодар и должна думать о подобных вещах. Одна просьба – не втягивай меня в свои разборки со слугами. И без того дел по горло, чтобы заниматься еще и этим! Надеюсь, мы поняли друг друга?

– Я вовсе не собиралась вас втягивать, – выдавила, несколько уязвленная безразличным и холодным тоном.

– Отлично, – сухо отрезал он. – Будем считать, что инцидент исчерпан.

Куда только подевался заботливый и деликатный муж, каким Дарнел казался вчера? А обиднее всего – что в его глазах я улавливала еще и разочарование. И это било больнее, чем если бы нагрубил или продемонстрировал гнев.

– Вы сердитесь, что я вошла в комнату вашей бывшей жены? – глухо произнесла, когда Дарнел, сочтя разговор оконченным, развернулся к двери.

– Скажем так, мне неприятно, когда оскорбляют ее память, – процедил Дарнел, даже не подумав посмотреть на меня.

– Я и не собиралась оскорблять! – с жаром выпалила, возмущенная до глубины души тем, что он мог так подумать.

Лорд все же развернулся и взглянул так, что у меня все внутри сжалось.

– Эта вещь была ей когда-то дорога, – сквозь зубы сказал Дарнел, махнув рукой в сторону фортепиано. – Раньше инструмент стоял в каминном зале. Элизабет по вечерам после ужина играла нам. После ее смерти я велел убрать его сюда. Не могу представить, чтобы кто-то другой касался этого фортепиано!

– Понимаю, – у меня ком встал в горле, столько затаенной боли таилось в его резковатых и сухих словах. – Обещаю вам, что больше не переступлю порога этой комнаты. И…