Предназначенная (СИ)

— Неправда, — есть из рук не гигиенично. Особенно если не уверена где эти руки были ранее. Но провоцировать людей под алкоголем не стоит. Тем более чьего поведения в подобном состояние ты раньше не видела. То, что предложил мне Николас, мясом не было. Какой-то фрукт, вяленый и сладкий. Бестолковый верховный, никакого понятия о правильном питании.

— Вкусно, — озвучила только одну часть собственных мыслей. Покосилась на эльфа, на лице которого блуждала ехидная улыбка. Помог бы, остроухий, вместо того чтобы развлекаться за наш счёт.

— Поухаживаешь за безнадёжно проклятым? — Арвейн сел прямо на землю у моих ног. — Кружка отчего-то такая тяжёлая, — он махнул рукой, с зажатой в ней посудиной, а мне захотелось выругаться. От души, на чистом русском.

— Не буянь. Дай сюда. И ничего она не тяжёлая, обычная, — ворчала, поднося к губам мужчине полупустую ёмкость. Он пил медленно, с явным удовольствием. Когда кружка опустела, запрокинул голову глядя в небо и улыбнулся.

— Я ведь засвидетельствую, элистер. В качестве мести за испорченный вечер. Что тогда делать станешь?

— Приму путь, верно, Таисия?

Боже, как же меня это всё уже достало. Они вообще нормально изъясняться умеют? Или это я отсталая, требую ясности, ибо мой женский мозг просто не вывозит изысканную витиеватость.

— Господа, вы либо не говорите загадками, либо молчите уже. Бесите, честное слово. У меня последние сутки выдались не слишком приятными, играть в угадайку ни малейшего желания.

— Пойдём танцевать. Слышишь, как чудесно звучит музыка? — поднимался инквизитор совсем не как пьяный человек. Глаза только подозрительно блестят, в остальном адекватен вроде. И двигается красиво, так лениво и грациозно по клетке перемещались тигры в цирке, приезжавшем пару лет назад в наш город. Первобытная мощь, подчинённая дрессировщику и, вероятно, препарату, делавшим этих кисок безопасными для артиста.

— Я не поела, — попробовала возразить.

— Не стоило тратить время на возмущение и нотации. Тогда успела бы, — он опять рассмеялся. Швырнул обе наши миски в костёр, вызвав у меня культурный шок. Следом отправилась кружка. А Николас уже тянул меня прочь от огней поселения. Туда, где били барабаны и пели надрывно и пронзительно незнакомые мне струнные. Эльфы веселились. Это не было похоже на обычный танец, в привычном для меня понимании. Скорее народные пляски, где всем весело. И то кружатся пары, то стихийно образовываются практически хороводы. Уже через пять минут смущение отступило, и я всецело отдалась веселью, совсем не чувствуя напряжения из-за слишком маленькой дистанции между мной и Арвейном. Может же человек повеселиться в последний раз. А я обязательно сохраню память о сегодняшней ночи, как под стук барабанов, дружные хлопки и громкие выкрики эльфов, кружилась в подсвеченной костром темноте, с готовностью возвращаясь в кольцо сильных рук инквизитора.

Мы танцевали, пили вино, ели вяленые фрукты и запечённое мясо на протяжении долгих часов. Зимняя Луна пару раз подходила в компании Тёрна, Вира, Сина и Мориэма. Она много смеялась и заверяла, что гости всегда желанны в поселении. Просто так праздник устраивать глупо, а мы обеспечиваем уважительную причину. Не помню в какой момент я задремала на плече у Николаса. Проснулась, когда он осторожно опустил меня на накрытую шкурами кушетку.

— Отлично повеселились, — я зевнула и осмотрелась. Сон немного отступил, походную обстановку оценить я смогла. Здесь было тепло, сумрачно от света жаровни, и неподалёку стояла вторая кровать, а ещё столик с парой кружек, деревянной тарелкой под белой салфеткой и высоким глиняным кувшином.

— И не говори. Совсем счёт времени потеряли, — согласился мужчина. После чего наклонился и поцеловал меня. Ну всё, приплыли. Алкоголь даже самым здравомыслящим инквизиторам мозг разжижает и отрубает напрочь тормоза. Хорошо, когда хоть один из двоих теряющих управление трезв. Этот человек всегда возьмёт ситуацию в свои руки и расставит всё на свои места. Плохо что пили мы вдвоём. И поцелуй Арвейна не был неприятным, скорее просто неожиданным, но волнующим и пробуждающим определённые желания. Руки сами потянулись обвить шею мужчины, притянуть его поближе. Я терялась в этой ласке, навеянной дымом костров, треском огня, гортанными песнями и вином, терпким, как поцелуй инквизитора.

Глава 28