Предостережение

Как же получилось, что экономику довели до критического состояния? Почему мирового значения опыт планового ведения хозяйства отправили на свалку истории? Какое преступление!

Сейчас это объясняют политической нестабильностью, забастовками, межнациональной враждой. Да, это так. Но это пришло потом, позже.

Так с чего же начались распад экономики, расстройство потребительского рынка?

События развивались так.

Во второй половине 1987 года правительство СССР на основе общей концепции экономической перестройки подготовило свои предложения по плану на 1988 год. Предусматривался, в частности, перевод промышленности и аграрной сферы на новый хозяйственный механизм. При этом твердый план трансформировался в государственный заказ, полностью обеспеченный материальными и финансовыми ресурсами. Однако же вводилось и принципиальное новшество, недвусмысленно указывавшее на тенденцию развития народного хозяйства: госзаказ на 1988 год был снижен до 90—95 процентов от общего объема производства, а в некоторых отраслях — еще ниже. Таким образом, предприятия впервые получали официальное право по своему усмотрению распоряжаться некоторой долей произведенной продукции. Наступала новая пора договорных отношений.

Поскольку договорные отношения были принципиально новым делом, то переход к ним надо было проводить осмотрительно, осторожно. Еще не существовало свободной оптовой торговли для самообеспечения ресурсами — ведь система снабжения была настроена почти исключительно на централизованные поставки. Кроме того, надо было изучить, как будут складываться свободные, договорные цены — это тоже было принципиальным новшеством. Наконец, речь ведь шла о том, чтобы вне пределов госзаказа предприятия выпускали все, что считают нужным, исходя только из спроса. Но инструментов для изучения спроса практически не существовало. Короче говоря, экономика вступила в совершенно новую фазу, и правительство справедливо полагало, что этот процесс должен быть постепенным. По мере приобретения опыта в 1989 году предполагалось сделать следующий шаг: еще более снизить долю госзаказа. И так далее — до тех разумных пропорций, какие установит сама жизнь.

Вот такой был составлен проект государственного плана социально-экономического развития на 1988 год — на мой взгляд, в целом очень взвешенный, глубоко продуманный, с ясно намеченной стратегией дальнейших преобразований всей системы хозяйства. Он развивал сложившуюся в годы перестройки тактику экономического экспериментирования.

Вне всякого сомнения, это была верная тактика, учитывавшая реальные процессы, неизведанность новых путей экономики. Эту тактику разрабатывали люди, которые хорошо знали всю сложность и противоречивость экономического организма страны, знали психологию наших хозяйственников и их «экономические нравы».

Хочу напомнить, что к концу 1987 года политическая обстановка в стране была не такой, как в начале перестройки. Общество поделили на «прорабов перестройки» и на «силы торможения». Историческое прошлое было извращено, представало исключительно в грязных красках, что вносило сумятицу в умы миллионов людей.

Проект государственного плана был вынесен на обсуждение Политбюро ЦК КПСС в конце 1987 года. Как всегда бывало в таких случаях, на заседании присутствовали руководители Совета Министров и многие министры. Разумеется, план готовился не втайне, все документы были заранее разосланы для ознакомления членам Политбюро, секретарям ЦК КПСС. При таких обсуждениях в проект обычно вносилось немало поправок, поскольку каждый член политического руководства предварительно изучал его совместно с отделами ЦК, в необходимых случаях созванивался с министрами, иногда с республиками, областями, широко привлекались специалисты. В общем, поправки чаще всего отражали коллективное мнение, интересы государства, различных социальных и профессиональных групп.

Но никогда прежде не бывало, чтобы проект плана по существу отклонили в целом, чтобы неприемлемой признали саму концепцию плана!

Однако в тот раз случилось именно так.

Когда Николай Иванович Рыжков закончил свой доклад, атаку на план в целом предпринял Яковлев. Он с сарказмом говорил о командно-административной системе, требовал убыстрять темпы экономических преобразований, радикализовать экономическую реформу. А в заключение объявил представленный Советом Министров проект консервативным, тормозящим, не учитывающим требований жизни.