Предпочитаю травоядных

Предпочитаю травоядных

В редакции «Волгоградской правды» побывал знаменитый фантаст Евгений Лукин

В КОНЦЕ 2009 года областной конкурс «Провинциальная муза» обозначил несколько человек, достойных общественного признания. Победителем стал наш сегодняшний гость, лауреат множества конкурсов, премий и наград, писатель-фантаст не областного значения Евгений ЛУКИН.

— Евгений Юрьевич, вы — человек, не обделенный общественным вниманием. Что для вас такое стать лауреатом еще и «Провинциальной музы»?

— Как уже было сказано на церемонии, получая всевозможные призы за фантастику, я себя чувствовал представителем Волгограда, сейчас я чувствовал себя представителем фантастики. Это первый успех в родном городе, что уже само по себе лестно. В Волгограде, смею заметить, очень сильна фантастика. Здесь работает Сергей Синякин, лауреат многих престижных премий, а недавно был отмечен премией и автор из Волжского Сергей Жарковский. В Волгограде выходит уникальный журнал «Шалтай-Болтай». Там собрались энтузиасты, сумевшие вывести издание на первое место в Европе (премия «Еврокон»), Поверьте, что мы далеко не последний город на карте фантастики.

— То есть признание вас «Провинциальной музой» подчеркнуло значимость фантастики в городе-герое?

— Надеюсь, что так… Тем более что фантастика, по утверждению побывавшего у нас писателя Дмитрия Быкова, является литературой будущего не только потому, что занимается будущим (хотя на самом деле она может заниматься чем угодно), а потому что все успешнее завоевывает так называемую большую литературу. Многие представители мейнстрима откровенно применяют фантастические приемы и разрабатывают фантастические темы. Что уж там говорить об авторах, пришедших непосредственно из фантастики: Веллер, Пелевин, Бушков — список можно продолжить.

— Вы начинали свою литературную жизнь со стихов, даже записали диск своих песен, потом начали писать прозу. Так кем вы себя больше ощущаете — поэтом или писателем?

— В данный момент никем… Сейчас что-то не пишется… А вообще стихи я начал сочинять даже не помню когда — как родился, наверное. От недосмотра воспитания… Стихи ведь тоже форма мышления. Пока последний звук не станет на место, стихотворения нет. А прозу мы с Белкой (моей первой женой и соавтором Любовью Лукиной) в общем-то писать учились. Очень любили Стругацких, и поэтому, как ни странно, боялись им подражать. Начнешь подражать Стругацким — потом из-под них не выберешься.

— Но и писать не хуже них, наверное?

— Громко сказано. Мы ставили более скромные задачи. Это было семейное развлечение, хобби. Первые рассказики просто зачитывали во время застолий своим друзьям. Тогда, в 1975 году, фантастику практически перестали публиковать, и мы решили заполнить нишу собственными самоделками.

— А что вас подвигло писать именно фантастические рассказы?

— Я над этим думал долго и даже знаю ответ. Осточертел быт. Если взять ранние наши рассказы, то все они устроены одинаково — два варианта: либо «побег из действительности», либо «атака на действительность», причем, как правило, и то и другое успеха не имело. Реальность в первых рассказах всегда побеждала. Мечта не могла с ней бороться. А потом выяснилось, что фантастика — превосходный инструмент препарирования действительности. Кстати, это не жанр и даже не литературное направление. Это скорее несколько направлений, называемых одним словом. Отсюда вся путаница, недоумение литературоведов — как определить этот странный феномен.

— Карьеру писателя вы начинали с рассказов, с малых литературных форм, сейчас у вас выходят большие романы. А какой размер вам ближе?