— Я не скидывала ее с лестницы, — кричит Новенькая. — Это был несчастный случай!
Я знаю все о несчастных случаях.
— Ее мамка все еще в коме, — продолжает Джой, будто бы Новенькой нет в комнате. — Она лежит в ней уже год. Поэтому она здесь.
— Ладно, давайте все немного успокоимся, — говорит мисс Вероника, пытаясь вернуть контроль над этим собранием. Чина отмахивается от нее, будто та надоедливая мошка. Новенькую трясет. Она шмыгает носом и разрывается в истерике.
— Это был несчастный случай, — рыдает Новенькая.
— Если это был несчастный случай, то что ты тут делаешь? — говорит Киша, смеясь.
— Это был не несчастный случай, — говорит Чина. — В этой комнате нет никого, кто бы попал сюда просто так.
Так ли это?
Лунный свет льется в наше окно, словно молоко в грязный стакан. Первая ночь в нашей новой комнате, и никто из нас не может уснуть. Я немного двигаюсь, и матрас подо мной скрипит. По крайней мере, это не двухъярусная кровать, а две отдельные койки, стоящие по разные стороны комнаты. Один шкаф, один стол, прикроватная лампа и деревянный стул. Лучшая часть нашей комнаты — одновременно ее худшая часть. Большое окно с уродливыми черными решетками, блокирующими любой вид наружу. Это напоминает мне о детской тюрьме. Честно говоря, в этом доме мне все о ней напоминает.
Как-то я считала прутья на металлической решетке на маленьком окне моей камеры. Вышло четыреста шестьдесят шесть маленьких квадратиков. Сорок шесть цементных блоков слагали мою комнатку, образуя девяносто две линии, на полу было семьдесят четыре трещины, двенадцать диагональных линий в дверном окошке. Я считала все... снова и снова.
— Ты спишь? — шепчет Новенькая.
— Нет.
— Не спится?
— По всей видимости.
— Мэри... мы друзья, правда?
Друзья? Я даже не знаю значения этого слова. У меня не было друзей с тех пор, как не стало Алиссы. У меня не было друзей в детской тюрьме. И что делает нас друзьями? Только тот факт, что она единственный человек, кроме Теда, с которым я разговариваю? Достаточно ли этого? Как бы то ни было, в нас больше сходств, чем различий. Поэтому, полагаю, нет слова более подходящего.
— Да, наверно.
Я поворачиваю голову и вижу, как Новенькая крепче сжимает свою подушку, улыбаясь.
7 глава
— Ты набрала сорок баллов по математике.
После занятия мисс Клэр протягивает мне мои последние результаты теста. Мы стоим у ступеней, ведущих в подвал церкви. Это прямое подтверждение того, что без учения — нет умения. Как она и говорила. Я прихожу сюда уже в третий раз. Она проводит семинары в какой-то церкви Флэтбуша в окружении иммигрантов из Вест-Индии. Мама называла их кокосовыми головами. Она разрешает мне приходить бесплатно. Тут пахнет тысячью старых Священных Писаний мамы, а все вокруг красное. Красные ковры, красные окна, красные подушки на раскладных стульях. Забавно. Я не была в церкви долгие годы, но вот она я. Все еще прихожу сюда, чтобы учиться.
— Вот, просмотри это. Тут двести пятьдесят самых сложных слов для ЕГЭ. Остальным студентам я дала другие. Те слова ты уже знаешь. Хочу, чтобы ты выучила эти.
Я взяла листок и прочитала первое слово.
— Ты можешь не рассказывать мне о своей жизни, если не хочешь, но ответь: ты ходишь в школу?
— Да. В профессиональное училище.
— Чему они тебя там учат?