Предпраздничная лихорадка

Сегодня вечером отключили электричество, а через пару секунд снова включили. Мама сказала, что электропровода сильно обледенели и в один прекрасный момент мы можем остаться без электричества.

Она сказала, что, если это произойдёт, нам нельзя будет открывать дверцу холодильника, чтобы продукты не разморозились и не испортились. Ещё она сказала, что нельзя будет открывать входные двери, чтобы сохранить тепло внутри.

Мэнни СТРАШНО расстроился, а когда он чем-нибудь напуган, то прячется у себя в комнате. Однажды, когда Мэнни был поменьше, я сказал ему, что у нас в подвале живёт ведьма, и здорово его напугал.

Он исчез, и мы нашли его только через несколько часов — в ящике с носками.

Мама оказалась права насчёт электричества: через пятнадцать минут после её предсказания свет отключили и больше не включали. Она попыталась позвонить в энергетическую компанию, её мобильник разрядился. Каждый час столбик термометра падал на два-три градуса, и нам пришлось забраться под одеяло, чтобы не замёрзнуть.

Мэнни сидел в своей комнате, и я знал, что он до смерти напуган. Я и сам начал волноваться.

Когда ты привык жить с электричеством, а потом вдруг остаёшься без него, очень легко одичать.

Без телефона и телевизора мы оказались полностью отрезанными от внешнего мира.

Мне было бы намного спокойнее, если бы нашу улицу расчистили от снега — тогда у нас хотя бы появилась связь с цивилизацией. Но я уверен, что снегоуборочная машина приедет на нашу улицу в последнюю очередь, поскольку каждый раз, когда она появляется на нашем холме, водителя атакуют из засады.

Смысла бодрствовать, на мой взгляд, не было никакого, поэтому я отправился спать, а через пару минут ко мне присоединился Родрик.

Холодрыга стояла жуткая, и я вспомнил рассказ, который прочитал в одном журнале, — о том, как два мальчика оказались на необитаемом острове и были вынуждены спать в одном спальном мешке, чтобы согревать друг друга своими телами.

Я посмотрел на Родрика и на секундочку задумался, но в итоге решил, что чувство собственного достоинства мне дороже жизни.

Я могу сказать только одно: лучше тюрьма, чем ЭТО.

В тюрьме вам, по крайней мере, гарантирована тёплая камера и трёхразовое питание, поэтому, когда полицейские вернутся, я с радостью с ними отправлюсь.

Вторник

Проснувшись сегодня утром, я понял, что опять умудрился потерять своего Умелого Друга, но я не сильно расстроился. Вчера я очень радовался, что воссоединился со своим пупсом, но найти общий язык оказалось нелегко.

Сегодня утром я заметил, что снегопад почти прекратился, но электричества нам так и не дали, и мама сказала, что, пока снег не растает, нам придётся адаптироваться к новым условиям.

Она сказала, что я уже несколько дней не принимал душ и больше не могу ходить, как «дикарь». Я пообещал маме, что, как только нам дадут электричество, я буду принимать ванну ДВА РАЗА в день, но она заставила меня отправиться наверх и принять душ.

Вода была ледяная, а единственным полотенцем, висевшим в ванной, мама пользовалась вчера.

Поэтому мне пришлось вытираться марлей, которую я нашёл в тумбочке под раковиной.

Одевшись, я услышал стук в парадную дверь.

Я подумал, что это, наверное, полицейские пришли забрать меня в тюрьму, и у меня всё поплыло перед глазами. Но, выглянув в окно, я увидел, что на крыльце стоит РОУЛИ и что-то держит в руке.

Я решил, что Роули пришёл нас СПАСТИ, и открыл ему дверь. Он сказал, что принёс нам рождественское печенье, и спросил, не хочу ли я пойти на улицу поиграть. Я сказал, что у него НЕ ВСЕ ДОМА, и спросил, как его семья выживает без электричества, а он на это только захлопал глазами.

Роули сказал, что у них в доме есть электричество, и у всех соседей по нашей улице оно есть.

И правда, в окнах соседних домов светились рождественские огоньки.

Роули спросил, не хочу ли я слепить снеговика.

Я захлопнул дверь, успев прихватить несколько печенек.

Я передал маме, что сказал мне Роули насчёт электричества, и она велела мне спуститься в подвал и проверить щиток.

Когда я его открыл, то вот что обнаружил:

Электричество было ВКЛЮЧЕНО только в комнате Мэнни.

Я бросился наверх и открыл дверь в комнату Мэнни — меня обдало теплом. Мэнни сидел у себя в комнате: рядом стоял обогреватель, лежала провизия и ещё ЦЕЛАЯ КУЧА всяких вещей.

Когда дела наши стали совсем плохи, Мэнни, видимо, решил, что теперь каждый сам за себя. Думаю, он бросил бы нас умирать в ледяном доме, только бы ЕМУ хватило запасов, чтобы выжить.

Мама спросила Мэнни, почему он отключил электричество в других комнатах, и он начал вопить, что отключил его потому, что его никто не научил завязывать шнурки.

Пока мама разбиралась с Мэнни, я спустился в подвал и включил свет в других комнатах. У нас снова было электричество, и снова работал паровой котёл.

Через несколько минут позвонил папа. Он сказала, что шоссе расчистили от снега и он едет домой.

Я выглянул в окно и увидел, что на наш холм поднимается снегоуборочная машина.

Мама сказала, это настоящее «чудо», что в сочельник папа будет дома, а я, по правде говоря, совсем забыл, что сегодня сочельник.