Несомненно, что период некоторого «противостояния» технологий и регуляторной среды не может продлиться долго. Отсутствуют какие-либо предпосылки утраты влияния права на общественные отношения. Тем не менее требуется серьезное осмысление роли закона, права в условиях цифровой экономики, выбора эффективных механизмов регулирования, что своим следствием вызывает потребность в пересмотре теоретических представлений о системе права, прежде всего, отраслевого деления. Необходимость подобных изменений продиктована признанием перехода к «принципиально новой траектории развития»[143]
. Данная новизна связана с цифровизацией основных отраслей хозяйствования – промышленности, транспорта, сельского хозяйства, активным внедрением новых форм инвестирования, платежных средств и пр., а также переходом к концепции «цифрового государства», новой идеологии функционирования государства как особой инфраструктуры по предоставлению услуг населению и бизнесу. При этом государство не превращается в подобие цифровой платформы, выполняющей лишь технические функции. В настоящее время именно власть является локомотивом всех изменений. Как отмечено в программе «Цифровой Казахстан», «государство выступит в роли катализатора экосистемы, способного генерировать, адаптировать и внедрять в производство инновации»[144]. Государство создает новые рынки, участвует в развитии отношений государственно-частного партнерства по созданию объектов цифровой инфраструктуры, то есть выступает основным драйвером цифровой трансформации отраслей экономики, формируя новые условия хозяйствования. Такое активное участие государства в экономике может вызывать существенные опасения, так как неизбежно влияет на конкурентные отношения. В российских условиях, когда доля государственного участия в экономике традиционно остается высокой, отмечаются низкие темпы приватизации и также традиционно отсутствуют эффективные меры по развитию малого и среднего бизнеса[145], выделенная негативная тенденция только усиливается. С другой стороны, масштабы происходящей цифровой трансформации, их глобальный характер и скорость не позволяют отдельным участникам экономических отношений дать верную оценку последствиям этих изменений в краткосрочной и долгосрочной перспективе, определить факторы возможного роста или, напротив, выявить негативные последствия. Осознавая катастрофичность отставания в цифровизации общественных отношений, государства и экономики, власть действует на опережение, стремясь изменить и общее неприятие технологических изменений перехода к условиям цифровой экономики у населения и значительной части бизнеса.Отмеченные тенденции развития экономики требуют не только адекватного правового регулирования, но и теоретического осмысления меняющихся условий хозяйствования, взаимоотношений между государством и обществом, государством и бизнесом. На наш взгляд, именно наука предпринимательского права сможет определить основные концептуальные положения, основу правового регулирования цифровой экономики. Предпринимательское право базируется на признании приоритета комплексного, междисциплинарного регулирования общественных отношений[146]
. В настоящее время достаточно сильны тенденции по усилению публичных отраслей права, введения ограничений и запретов, многие из которых предопределены существенными опасениями перед нарастающей технологизацией как экономических, так и общественных процессов. Институты гражданского права не обладают необходимыми регуляторными функциями для сохранения основополагающих принципов частного права с одновременным усилением публичных элементов. Существенной особенностью именно предпринимательского законодательства является то, что оно «в принципе не может быть только частным, или только публичным»[147]. Необходимый баланс может быть достигнут при применении тех методов регулирования, которые уже апробированы наукой предпринимательского права. В частности, институт саморегулирования многими рассматривается как единственно возможный (или преимущественный) применительно к технологии распределенных реестров.Не менее значимой проблемой, которую позволяет решить наука предпринимательского права, является определение роли государства как участника экономических отношений. В цивилистической традиции публично-правовые образования фактически противопоставляются основным субъектам гражданских правоотношений – физическим и юридическим лицам.