Председатель

– У нас призывников – половина неграмотных и малограмотных. Такому и мосинскую винтовку освоить непросто. Опять же, у крестьян отношение к технике какое? Как к граблям и косе, бруском отбил, ножом древко поправил, вот и все. На сложные изделия месяцами натаскивать надо, да и то, без понимания. Только простейшие вещи, «раз так – то делай это, а не так – делай то». А почему это, отчего – не понимают. Эх, нам бы образованного солдата…

– Как у немцев? Так вон же, в артелях и кооперативах машинистов полно!

– Ну, предположим, их призвать можно, А технику на кого бросить? То-то и оно.

– Михаил Дмитриевич, – перевел спор на новый уровень Дегтярев, – а вы как думаете, нужны нам автоматы или нет?

– Я вам так скажу – лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным.

Спорщики засмеялись, один даже, пользуясь моментом, чиркнул спичкой, но его немедленно погнали курить в тамбур – вентиляция работала не очень, а открывать окна, когда снаружи верные минус двадцать, идея так себе. Все равно курильщики за собой дверь не закрывали, чтобы не упустить важное, и по ногам заметно сквозило.

– Так вот, выделка автоматического карабина во сколько раз дороже винтовки?

Федоров вздохнул и уставился в стол, а более живой Дегтярев возразил:

– Так что же, вообще их не разрабатывать? Вот у Браунинга…

– Разрабатывать, Василий Алексеевич, конечно разрабатывать. И даже производить – малой серией. Но исходя из возможностей страны и принципов, на которых создается новая армия. Вы с ними знакомы?

Отрицательно покачал головой.

– Пал Палыч, – укоризненно обратился я к Лебедеву, – необходимо чтобы конструкторы понимали, что мы делаем. Организуйте лекции на заводах, а сейчас расскажите нам концепцию, коротенечко.

– Есть, – встал было Лебедев, но я усадил его обратно. – Первая ступень это небольшая по численности, но профессиональная, кадровая Красная армия.

– Каста и отрыв от народа, – хмыкнули из угла, не иначе, сторонник «партизанства».

– Если держать ее замкнутой. А мы планируем перемешивать: после трех-пяти лет обучения направлять из нее на вторую ступень, в качестве командиров. А оттуда забирать лучших. Вообще, подготовка на первой ступени должна быть такая, чтобы каждый солдат мог командовать взводом. – Лебедев принял поданную адъютантом папку и вытащил из нее цветные таблицы.

Ого, технология презентаций шагает по стране, молодцы.

– Туда же войдут и все специалисты – летчики, броневики, часть артиллеристов, радисты и так далее. Служат от пяти лет, по желанию – дольше.

Тут возражений не последовало – техника сложная, за год-два не всегда освоить можно.

– На второй ступени, в территориальных частях, служба проще и короче. Пехота, кавалерия, пулеметчики. Главная задача второй ступени – обучение, как военное и техническое, так и общее. И, наконец, третья ступень – всеобщее вооружение народа, с призывом на сборы время от времени. Своего рода противовес «кастовой», как вы изволили выразится, армии. Полагаю, лет за десять мы сумеем наработать подготовленные кадры командиров и обученный резерв.

– А буржуи не сунутся?

– Вряд ли. Слишком свежа память о большой войне.

Вагон особенно сильно тряхнуло на стрелке, подпрыгнули стаканы, со стола скатилось несколько карандашей, кое-кто лязгнул зубами, а я воспользовался секундной паузой, чтобы перехватить разговор:

– Малые серии вполне подойдут для профессионалов – пусть пробуют, тренируются. А для всей армии нужно оружие простое, дешевое, технологичное. Чтобы призванный крестьянин мог быстро освоить применение, уход и чистку. Вот в этих видах я бы просил вас заняться модернизацией винтовки Мосина, их у нас миллионы, опыт использования колоссальный, недостатки известны: магазин маленький, отсечка пресловутая, спуск тугой, рукоять затвора… А нам с ней еще много лет воевать. Кстати, Высшая стрелковая школа комсостава дала по ней свои рекомендации, товарищ Лебедев мне показывал.

– Да, мы уже видели. А что насчет пулеметов?

– Все то же самое. Нужен простой, технологичный, массовый, легкий. Причем желательно, чтобы он мог стрелять и с рук, и со станка. Возьмите «мадсен» – всем хорош, но сложен. И хват неудобный, еще первые боевики жаловались, даже самодельные ручки, как у пистолета, приделывали.

Озадачил. Ничего, пусть думают, глядишь, Дегтярев свой пулемет раньше выдаст. А чтоб не скучали, взял и накидал на листе бумаги принципиальную схему ППС – ну, как я его помнил.

– Это что? – осторожно спросил Федоров, взяв мои каракули в руки.

– Пистолет-пулемет.

– Похож на «Беретту» и «Бергман-Шмайссер», - отметил Федоров.

– Генерал Томпсон еще в Америке подобное разрабатывает, – постучал пальцем по чертежику Дегтярев.

– Хм. А запирание ствола? – поднял на меня глаза Владимир Григорьевич.

– Весом затвора.

– Так ведь… а, нет… но… здесь буфер, понятно… или так… Интересно! – резюмировал Федоров. – Штамповка и простые детали.

– Именно. Причем такие, что их могут делать в любых механических мастерских, были бы стволы и пружины. Представьте, сколько их наклепать можно?

Глаза оружейников затуманились.