Предсказание прошлого

И вот что я узнал. Дежо спал в прихожей моего домика, и вправду, как он выразился, пьяный как свинья. Услышал, что кто-то гремит на ступеньках. Проснулся, заорал на неизвестного, но тот убежал. Дежо отправился следом, пошатываясь, неверным шагом двинулся через стройку и свалился в траншею, где в тот день работали его товарищи. А то, что свалился он прямо на тачку, которую в траншее оставили по разгильдяйству, без сомнения, было возмездием какой-то высшей силы, надзирающей за орудиями труда. Тачка перевернулась, и одна из рукояток ударила Дежо по губам. Вот откуда взялась рана, якобы нанесенная моим кулаком.

Вернулся хозяин, сунул мне промасленный пакетик и неприветливым взглядом окинул Дежо, который колотил себя то в грудь, то по голове.

– Сгинь, – рыкнул на него буфетчик. – Шесть пятьдесят, – тем же тоном обратился он ко мне.

Я дал ему десять крон и пригоршню мелочи.

– Налейте ему рома, – попросил я. – Отнесите на стол.

Тут я увидел в углу телефон-автомат, выбрал монету, отстранил Дежо, беспрестанно повторяющего «ай-яй-яй», и пошел к телефону. Повернувшись спиной к залу, я набрал номер. Моя рука так дрожала, что я не мог попасть в отверстия диска.

– Алло, – тут же отозвался знакомый голос. Она, должно быть, стояла возле телефона, так быстро сняла трубку.

– Мартин, – назвался я. – Где…

– Где вы? – перебила она меня. – Я только что вам звонила, набираю номер вот уже полчаса, как только пришла домой, все пытаюсь связаться с вами… – Она говорила взволнованно, с трудом переводя дыхание.

– Где Лукаш?

– Не знаю! – выкрикнула она. – Убежал, я думала, он у вас… Его нет? Вы его не видели?

За моей спиной кто-то взвизгнул, раздалось гоготанье грубых мужских голосов.

– Нет, – сказал я. – Что случилось? Почему он убежал? Когда?

– Не знаю, – простонала она. – Меня не было. Я только недавно вернулась, ездила искать квартиру. Больше здесь не останусь… у одной моей подруги есть мастерская, я могла бы на несколько дней с Лукашем…

– Вы точно знаете, что его нет? Может, убежал куда-то с детьми? – Трубка скользила в моей мокрой от пота руке.

– Нет! Я спросила у Ольды, он его избил, а Лукаш…

– За что он его избил?

– Застал в своей комнате. Сказал, что Лукаш…

– Когда это случилось? – снова перебил я, изо всех сил прижимая трубку к уху – только что в голову себе не впихнул. За моей спиной стоял гвалт.

– Незадолго до того, как я вернулась. Я приехала на такси, должно быть, мы с ним разминулись… Что мне делать? – Она всхлипывала, ее почти невозможно было понять.

– Позовите Ольду! – резко приказал я. – Притащите его хоть силой, скажите, что я позвоню в милицию…

– Ольды нет дома! Он ушел… ударил меня тоже и…

– У Лукаша были деньги? Взял он что-нибудь с собой?

– Нет. И машинки тоже оставил… – Она плакала уже в голос. – Что мне делать? Я приеду к вам…

– Нет! Оставайтесь дома! Я еду на стройку, буду там через пять минут. Оттуда вам позвоню. Подождем с полчаса, если за это время он не появится ни у вас, ни у меня, тогда…

– Что вы хотите сделать? – внятно спросила она.

– Позвоню в милицию.

Я услышал, как она со всхлипом вздохнула.

– Да, придется, – совсем тихо выдохнула она. – Я приеду к вам…

– Не приезжайте! – в бешенстве закричал я. – Если он вернется…

– Мать дома, – упрямо заявила она. – Мать совершенно убита всем, что случилось, но к телефону подходит. – Она повесила трубку.

Одновременно с щелчком трубки раздался выстрел. Трубка выпала из моей руки и ударилась о стену в тишине, внезапно воцарившейся за моей спиной. Я обернулся. Девушка скорчилась на полу у стены. Ее защитник стоял, чуть склонившись набок, припав на свою деревянную ногу, а перед собой, как щит, держал двухдюймовой толщины доску, то бишь произведение искусства. Пуля прошла прямо между рогами оленя. Выстрел оказался неудачным – мог испортить охотничий трофей. Но если целились в человека, тогда, конечно, выстрел был высший класс.

Стрелявший и целился в человека. В старого ярмарочного торговца, чье творение, сорванное со стены в целях обороны, спасло ему жизнь. С грустью поглядев на «убитого» оленя, он прислонил доску к стене и поднял девушку с пола. Блузочка у нее была залита какой-то коричневой жидкостью, которая и на расстоянии пахла ромом. Скорее всего, Дежо пытался угостить девушку против ее воли.

Сам он в полной прострации висел на руках двух друзей. Перед ним на заплеванном полу лежал маленький черный пистолет. Он выглядел необычайно изящным и аккуратным.

Оглядевшись, я обнаружил, что зал почти опустел. Вокруг виднелись лишь смуглые цыганские лица. С перепугу цыгане так вращали глазами, что только белки сверкали. Буфетчик выбрался из-за стойки и направился к телефону. Тибор Чурайя, могучий, седоватый, преградил ему дорогу.

– Не звоните, – сказал он. – Ничего не случилось. А с Дежо мы сами разберемся.

Хозяин заколебался.

– Он его не хотел убивать, просто куражился, – сказал один из цыган. – Он с ним и обращаться-то не умеет, нашел его…

– Где? – быстро спросил я.