Предсказания китайского печенья

Когда, держа меня на коленях, Анри рассказывал мне о днях проведенных дома, когда после торопливых объятий распаковывал подарки от родителей, когда был утолен первый голод, я осознала и твердо решила не откупаться от шантажиста, а нанести удар первой.

На завтра у Анри была запланирована встреча с руководством "Союзхимкома" на одном из московских заводов минеральных удобрений. Как мне не хотелось расстраивать его в эту ночь, но жизнь, вернее Мишель, поставил меня в жесткие рамки. Завтра день "икс". Если это не сделаю я, сделает Мишель.

Уложив Анри в постель, я приложила все усилия, что бы "подсластить пилюлю", как выражается Аллочка. Лишь потом я спела Анри про то, что без него жизнь моя стала ужасной, что не хотела говорить ему по телефону, как возник из небытия Янис с предложением руки, и после того, как я отвергла его руку, он ее ко мне приложил.

Анри был взбешен, в запале он заявил, что советские мужчины не умеют проигрывать, сжимал кулаки и твердил "Merde!". Сейчас я докажу ему, что французские мужчины не отличаются от русских, латышских или мужчин других национальностей. Я приложила его голову к своей груди, когда он притих, я сказала, что простила Яниса. Но Мишеля простить не могу!

Анри поднял голову и выжидательно смотрел на меня. Сдерживая слезу, я открыла Анри глаза на его лучшего друга. Рассказывала я постепенно, чтобы не слишком травмировать любимого. Предложение Мишеля забыть его имя взамен регистрации фиктивного брака! Я "сластила пилюлю" тем, что понимаю Мишеля, переживающего за "обманутого" друга. Анри кивнул головой, подтверждая тем, что подобные речи Мишеля были ему не в новинку. Я положила голову на колени Анри, мои волосы закрывали его пах, и, пряча глаза, всхлипнув, промолвила, что не понимаю такого дружеского участия, когда невесту друга накачивают наркотиками и шантажируют тем, что якобы в беспамятстве она прелюбодействовала с ним.

Мир пошатнулся. Я почувствовала, как вздрогнул Анри. Медлить нельзя. Добить.

– Да, он шантажирует меня, тем, что ты не простишь мне "измены", и цена, которую я должна заплатить за "молчание" Мишеля – свидания с ним, – выстрелила словами я.

Анри встал с постели, открыл минибар и сев в кресло у письменного стола, залпом выпил содержимое маленькой бутылочки. По долетевшему до меня запаху я поняла – виски!

Это была кошмарная ночь. Анри метался по номеру, разбил настольную лампу, собирался ехать к Мишелю, звонить ему. Я еле удержала его от необдуманных решений, принятых на грани срыва. Черт, и надо было Мишелю заварить такую кашу!

Я просила Анри забыть на время эту неприятную историю, отдохнуть и подготовиться к брифингу, но все было напрасно. Даже любовью Анри занимался со мной, словно мстил Мишелю. Сердито и коротко. Будто ставил точку.

Уже через час я подняла трубку и услышала шипение Мишеля. Он обещал стереть меня в порошок и "согнуть в бараний рог".

– Мишель, это устаревший лексикон, так и скажи преподавателю русского твоей шпионской школы. Сейчас говорят "поставлю на понятие" или "на ноль умножу".

Учись, студент!

– Ты не представляешь стерва, что ты натворила! Из-за твоих интриг карьера Анри может полететь к черту, он невменяем, ждет меня на каком-то заводе и требует satisfaction! Putane! Merde!

Далее Мишель изощренно ругался по-французски. Я повесила трубку. Но не могла успокоиться.

Зачем Анри вызвал Мишеля на завод?

Мишель прав, Анри рискует карьерой. Я накинула желтый плащ, прозванный Аллочкой "химзащитой", но, застыла в коридоре, осознав, что не знаю куда мне ехать. Ни адреса этого завода, ни адреса или телефона фирмы Анри у меня нет. В Москве несколько заводов переоборудовали свои цеха для производства минеральных удобрений по французским технологиям. Остается "Союзхимком". Я бросилась к телефонному справочнику. Лихорадочно листая страницы, я понимала, что ищу иголку в стоге сена. Ну, позвоню я в офис, ни одна секретарша в здравом уме не даст мне сведения, где происходит брифинг ее руководства с французской стороной.

Я стала набирать номер Мишеля, нужно попытаться остановить его или выведать местонахождение завода. Когда же на звонок ответили, я простонала в трубку:

– Мишель, умоляю, не…

– Мсье нет дома, – ответил женский голос.

– Это Мари?

– Да мадам, я помощница мсье, – представилась она.

Помощница – какое хорошее слово, гораздо лучше, чем домработница.

– Мари, мсье не сказал вам, куда именно он поехал?

– Нет, мадам, мсье Саргийон ничего не сказал.

– Он так торопился? – спросила я.

– Он был очень взволнован, – она явно не хотела сплетничать о хозяине и добавила.

– До свидания, мадам.

– До свидания, Мари, – попрощалась я.

Первоклассники возвращались со своих первых уроков, от соседней школы доносились бодрые пионерские песни.

Предчувствие. Предчувствие большой беды. Не надо было уезжать домой! Нет, правильно, в гостинице я бы сошла с ума. Возвратившись с работы, Аллочка заглянула ко мне.

– Подруга, да на тебе лица нет! Я думала, найду счастливейшую из женщин, что не поладили с Анри?

– Скорее с Мишелем. Аль, мне многое надо тебе рассказать…