Предсказатели

— Устроишь встречу с младшей?

— Попытаюсь. Старуха не здорова, к тому же прошла трансмутацию и чудом выжила. Я свяжусь с монашкой прямо сейчас. Если она настроена благосклонно, подброшу вас на собственной машине.

— Спасибо, Марк.

Нина, не чинясь, поцеловала пси-философа в щеку.

— Будет славно, если бабка не совершенно выжила из ума, — хмуро сказал Мик. — Впрочем, в любом случае я ваш должник.

— Смотрите внимательно, — подсказал Беренгар уже в машине. — Начинаются интересные места. По кварталам города хорошо заметно, где и как прошла трансмутация. Если много деревьев примерно десятилетнего возраста — тут обитают любители заимствовать энергию у зеленых форм жизни. Славные люди, которым растительный образ жизни заменяет амбиции. К счастью или к сожалению, их немного. Если фонари побиты, и реклама не горит — ищи поблизости обиталище телекинетиков.

— О!

— Когда полно злачных мест, ищи любителей пси-наводок. Воображаемый рай любому желающему, за сходную, конечно, плату. А если рай приелся, можно испробовать пекло. Шик.

— М-мать! (прости, сестричка)

— Я уважаю братьев из Конгрегации активных действий, они, по крайней мере, пытаются мешать обывателю ускоренным темпом скотиниться…

— В какой обстановке живет Нэн?

— В почетном и комфортабельном приюте для престарелых. В Каленусии очень мало стариков, поэтому они в цене. Даже те, которые круглые сутки сидят в подгузниках и ничем не отличаются от растений. Считается, что наличие старых людей придает социуму стабильность. У нас тут много всего, но душевной стабильности мало.

— Это и есть дом престарелых?

Здание выглядело роскошно и походило на дворец. Фонтан сложной конструкции феерическим образом разбрасывал воду.

Беренгар подманил кибера и быстро переговорил с ним на упрощенном языке.

— Нэн уведомили, леди ждет, постарайтесь общаться с нею побережнее. Вы даже не представляете, какая это замечательная старуха.

Под куполом застоялась больничная атмосфера — скрыть ее не помогала даже роскошь. Угасание мерцало на лицах.

— Направо, пожалуйста… Пожалуйста, налево… Спасибо за понимание, вот апартаменты — вежливо бормотал кибер.

Нэн ждала в кресле, неестественно прямая для своих лет, худое тело терялось в ниспадающих складках балахона.

— Что ж, заходите, раз пришли. —

Голос неприятно дребезжал, хотя в нем еще оставалась частица былой силы. — Садитесь, молодые люди. И ты, юноша, у которого нет дома, и ты, девочка, чей отец в душе атеист… Я знаю, у вас обоих хорошее зрение, так что моя старость и болезнь не секрет. Если хотите спрашивать, спрашивайте прямо сейчас. Завтра можете опоздать. Я понятно выражаюсь?

— Вы проживете еще долго.

— Не надо лицемерия. Каждый новый день — лишние колики в печени. Пора мне на биологическую свалку.

Старуха дала мысленную команду киберкреслу, оно плавно и вплотную подъехало к Нине.

— Подай мне руку. Говорить ничего не нужно. Просто подумай о делах и людях, которые привели тебя сюда.

У Мика шевелились на затылке волосы. Желтые совиные глаза Нэн остановились на Нине, лишь вскользь задев Северина.

— Я вижу сухую равнину, — хрипло, с одышкой сказала старуха. — Равнину, полынь и стоячие камни. Маленькую девочку, которой страшно. И еще… других людей. Взрослых. Их много, они спасаются бегством. Враги совсем близко.

— Все это правда, но случилось двадцать лет назад.

— Я вижу ту же самую девочку, много позднее, на веранде большого дома, рядом ее отец, мачеха и чужой подросток.

— Это Вэл, друг Марка.

Нэн дернулась, белесые, почти птичьи веки опустились, скрывая яркую желтизну глаз. Но тут же поднялись снова.

— Мне тяжело, завеса… Не вижу. Тут какая-то беда.

— Да, через несколько месяцев после утра на веранде люди террориста Ральфа Валентина штурмовали нашу загородную резиденцию в Арбеле. Моя мачеха была ранена, не поправилась до конца и умерла через четыре года от энергетического истощения. Ее звали Джулия, она любила меня как свою дочь. Ральф убил ее. Мне очень жаль, что Ральфа прикончила не я.

— Кто прикончил Ральфа? — быстро спросил Северин у монашки.

— Я вижу комнату, где много книг, библиотеку — пробормотала Нэн. — Высокого мужчину с черной аурой, которая уже угасает и отчаявшегося мальчика с оружием в левой руке. Правая висит неподвижно, она сломана. Это Марк!

Птичьи глаза сестры Разума раскрылись еще шире — так, что исчез ободок пронизанных сосудами белков. Она дышала хрипло, голова запрокинулась, жилы выступили на морщинистой шее.

— Видите что-нибудь еще?

— Камень в степи, шакалов и хромого человека. Женщину, которая песнями добивается странной власти над людьми.

«Менгир, Келлер и певица из ресторана, — с неожиданным уважением к пророчице подумал Северин. — Это не шарлатанство, она не могла угадать, если только… не вытащила информацию прямо из моих мозгов. Для псионика такое не трудно. Нужно задать ей вопрос, на который я сам не знаю ответа»

— Чем сейчас занят мой отец?

— Он умер, умирает или скоро умрет, — четко и жестко ответила Нэн. Она не смутилась, и даже не повернула лицо в сторону Мика.

Старуху одолели судороги, кости грозили вот-вот вывернутся из суставов.

— Все черно, плохо вижу.