Предсказатели

(«Другом» была Нина Дезет, но мы с Лу в эту минуту мыслями не обменивались, и я, чтобы оставить Нину в стороне, нарочно употребил слово, которое создавало представление о «друге» как о мужчине).

— Место отыскать сумеете?

— Да. А вы не передумали?

— О, нет!

* * *

…Моя жена Лола внезапно позвонила в пять часов вечера и застала меня врасплох. Она интуитивно угадала неприятности и собиралась приехать в конце недели, так что времени оставалось в обрез — следовало разобраться с Келлером до ее возвращения. Я собирался, проверяя и аккуратно раскладывая на столе необходимые вещи. Под куртку поддел бронежилет, два перевязочных мини-пакета рассовал по карманам, в основном для себя и (на всякий случай) для Келлера, потому что на капеллане все заживало как на гидре. Уником я выбрал миниатюрный, из тех, что приклеиваются под челюсть или за ухо. Хороший обруч пси-защиты тоже лежал на столе, но смущал побочный эффект — в таком устройстве делаешься не только защищенным, но и малоактивным. Я все же взял и его, свернув восьмеркой, и сунул в задний карман брюк.

Смеркалось. Если мой противник обладал привычками других людей, через несколько часов он обязан был уснуть. Украденный фонарь мог завтра ускользнуть на сторону, словом, действовать полагалось смело и решительно. Подвижный силуэт появился из-за дерева во дворе, им оказался капеллан Лу, экипированный почти в точности, как и я.

«Вы понимаете, что мы затеяли самосуд? — мысленно спросил я сообщника. — Никакое расследование не признает это самообороной».

«Ерунда. Не знаю, как вы, а я не собираюсь его калечить, помните, наша цель всего лишь без огласки забрать свою собственность».

Он был прав в теории, но мы оба знали, как трудно бывает удержаться от нанесения увечий, если находишься во взвинченной дракой мужской компании.

Здание, в котором скрывался Келлер, оказалось первым с краю в длинном ряду многоквартирных домов, довольно новых, но с радиальной, словно паутина, планировкой, непривычной для меня. Это здание не пользовалось популярностью и наполовину пустовало. Я и Лу спустились в гараж и там отыскали вход в лифт, по-видимому, лифтовая шахта как ось пронизывала все этажи. Совсем молодой парень с длинной челкой, сброшенной на глаза, дремал в одиночестве, полусидя на полу и прислонившись спиной к замаранной коричневой краской стене. На лице застыла блаженная улыбка поклонника иллюзий.

«Нам на самый верх, Келлер сейчас на месте».

Я и Лу, втиснулись в узкий лифт, непонятно на кого рассчитанный — наверное, на киберов или пакеты с покупками. Свет погас сразу же, как только лифт пополз вверх, но мы оба безо всякого труда ориентировались без света. Именно в эту минуту первые признаки трагического беспокойства затронули меня. Это не был ни страх темноты, ни волнение от близкой драки, ни естественное нежелание получить рану. Еще минуту назад я надеялся на себя и был в хорошей форме. Теперь посторонняя сила вмешалась в саму природу событий…

Уверенность истаяла. Я стоял, зажатый в тесном пространстве, беспомощный и неподвижный, потерявший представления о времени, душа моя корчилась, понемногу лишаясь накопленных сил. Это не было настоящим пророчеством (безнадежно мне недоступным), но сомнений не оставалось: жесткая схватка неизбежна, и за нею последует смерть одного человека. Я не знал, кого выбрало проведение — Лу, Келлера или меня. Нечто смутное — невидимое, но ощутимое, твердое и холодное поджидало нас в темноте. И темнота та была не поверхностная, которую легко преодолевает мысленное зрение, я бы назвал ее тьмой кромешной, если бы не хотел уклонился от избитых сравнений.

Ненадолго мне показалось, будто Лу исчез, и я один стою в коробке лифта. Вязкая субстанция медленно подползала сбоку. Среди обрывков мрака копошились ее щупальца…

Лифт встал. Толчок очень кстати вывел меня из транса. Несмотря на зимний холод, рубашка под курткой насквозь промокла от пота. Капеллан замкнулся, я не смог понять, затронуло ли его мое видение.

— Еще не поздно вернуться, — вдруг сказал он с кривоватой усмешкой и я понял, что видели мы примерно одно и то же.

— Вернемся, как только заберем фонарь.

— Да, холерски грязное место.

В определенном смысле Лу был прав — коридор носил явные следы запустения. С большей части дверей еще не сорвали запечатавшие их бумажные ленты, однако, штукатурка местами уже слегка осыпалась, ее серые крошки пачкали покрытия пола. По стенам расползались высохшие потеки, правда, не крови пока, а только воды.

Мы с капелланом, не сговариваясь, остановились, чтобы передохнуть, я вытер мокрый лоб и попытался сориентироваться.

…Щупальца больше не показывались, зато присутствие Келлера теперь сделалось явным. Он был совсем один не только в комнате, но и на этаже и, очевидно, испытывал острое беспокойство…