Представитель

Затем ему развязали руки, и пленник облегченно начал было их разминать, однако их тут же пристегнули к специальным поручням, а потом то же самое проделали и с ногами. На голову надели холодный металлический обруч, который стянули каким-то стрекочущим механизмом.

— Для начала осмотрим ротовую полость, — сказал кто-то совсем рядом и бесцеремонно залез пальцем в рот пленника через отверстие в капе. Гуго замычал, но ничего поделать не мог. После чужих пальцев в рот засунули непонятное металлическое устройство, и только по репликам невидимых ему людей Гоген понял, что это фонарик.

— Ну и что там?

— Ничего нет, пломбы вроде обычные.

— Что значит «обычные»? Вскрывать нужно.

— Будем вскрывать, вот только возьмем кровь на анализ.

— А я и так уверен, что это он.

— Я тоже уверен, но сначала нужно провести анализ.

Фонарик изо рта Гогена вытащили, и он смог пошевелить оцарапанным языком.

— Да где же этот док?! — снова послышался чей-то нетерпеливый голос.

— Не ори, он уже идет.

— А почему так медленно?

— В пятнадцатом боксе парня по шестой категории обрабатывают.

— Ладно тебе заливать, — послышался третий голос, которого Гуго еще не слышал. — Такого не было, чтобы кто-то пережил пятую категорию, а уж шестая существует только теоретически.

— Ну конечно, Гюнтер, ты у нас все знаешь, — с обидой произнес собеседник.

— Заткнись, придурок, если не умеешь разговаривать при арестованном!

— Да ладно тебе, кому он теперь расскажет, как тебя зовут. Он же труп.

— Все равно заткнись, а то трупом станешь ты.

Все замолчали, и стало слышно, как по трубам прогоняют воду или хладагент. Гоген сидел, стянутый ремнями, и был близок к ОБМОРОКУ. Находившиеся неподалеку люди с такой обыденностью говорили о его смерти, что было ясно — они не шутят.

Вскоре послышались уверенные шаги и кто-то поздоровался:

— Привет, док.

— Здравствуйте.

— Нужно сделать анализ.

Тот, кого назвали «доком», ничего не ответил. Он остановился возле Гогена и что-то поставил на пол. Возможно, это был чемоданчик, какие обычно носят с собой медики, а может, страшное пыточное устройство. Гуго оставалось только гадать.

Вскоре он почувствовал не слишком болезненный укол в палец, а затем холодок от касания дезинфицирующего средства.

— Через пару минут я скажу вам точно, он это или нет, — произнес «док» и пошел прочь. Вскоре его шаги стихли.

Оставшиеся с Гогеном люди никак себя не проявляли. Возможно, они бросали на него ненавидящие взгляды, а может, безразлично пялились в потолок, вспоминая, что ели сегодня на завтрак.

Наконец «док» вернулся, и вместе с ним пришел кто-то еще. Даже не видя ничего, Гуго кожей ощутил дыхание власти и представил себе, как вытянулись в струнку доставившие его люди.

Глава 40

Молчание длилось всего несколько секунд, но Гогену они показались вечностью, ведь он ждал своего приговора.

— Это не он, — произнес «док». — Это совершенно посторонний человек.

— Однако наша система сработала… — начал оправдываться кто-то, но его прервал начальник:

— Система сработала, но и она не идеальна.

Все замолчали, ожидая дальнейшего решения. Гоген тоже. Он слышал, как напряженно скрипели башмаки, должно быть, кто-то качался на каблуках.

— Снимите с него маску, вытащите кляп и развяжите.

«Неужели!» — мысленно возопил Гоген, никак не рассчитывавший попасть в такой переплет, отправляясь сюда по заданию руководящих старцев.

А когда начали снимать путы, у него даже промелькнула мысль, что его кто-то специально подставил.

Повязку сняли, яркий свет ударил в глаза. Гуго зажмурился и закрыл лицо неслушающимися руками. Он хотел что-то сказать, но у него вырвалось только невнятное мычание — губы онемели от капы, и говорить он тоже пока не мог.

— Нам очень жаль, что все так вышло, мистер Флангер, — произнес чей-то проникновенный голос. Такой сочувственный, что Гоген, еще не видя человека, уже заранее проникся к нему симпатией.

Ободренный таким отношением, он отнял от лица ладони и сумел рассмотреть говорящего. Впрочем, глаз этого человека он не увидел, они были скрыты за стеклами темных очков. Таких огромных, что они закрывали практически половину лица.

— Это необходимость, — тут же объяснился незнакомец. — Такова специфика нашей работы.

— Вы ш-шпионы? — спросил Гуго.

— Нет. — По лицу незнакомца скользнула механическая улыбка. — Мы контрразведка.

— А-а, понятно.

— Мы заинтересованы, мистер Флангер, в том, чтобы ничто из того, что с вами сегодня случилось, не получило огласки.

— Об этом не беспокойтесь. Я буду молчать, — торопливо пообещал Гуго. — Но…

— Что? — перебил его незнакомец.

— Если это не секрет, с кем меня спутали?

Контрразведчик распрямился, посмотрел на своих коллег, а затем сказал:

— Его зовут Густав Птюч, и он очень опасен.

— Но неужели мы так похожи? — снова спросил Гоген, невольно проводя по щеке рукой.

— Родная мама бы не отличила.

— Да? — Гуго сокрушенно покачал головой. — Но теперь я могу идти? — спросил он. — Я свободен?

— Вы… — начал незнакомец и замолчал. От этой паузы Гуго снова стало нехорошо. — Да, вы свободны, и наш человек проводит вас до лифта.

— А мои документы? — вспомнил Гуго.