Представление себя другим в повседневной жизни

Ирвинг Гофман Представление себя другим в повседневной жизни

Александр Ковалев Книга Ирвинга Гофмана «Представление себя другим в повседневной жизни» и социологическая традиция

Американский социолог, социолингвист и социальный психолог канадского происхождения Ирвинг Гофман (1922–1982) у многих обществоведов снискал репутацию хотя и признанного мастера (даже «гения») социологических микроинтерпретаций, но вместе с тем мыслителя эзотерического и уникального. В результате пишущие о Гофмане обычно преувеличивают обособленность и оригинальность его мысли. Цель данной статьи — представить Гофмана как органическую часть большой европейской и американской социально-философской и социологической традиции, проследить истоки его основных понятий, чтобы в этом контексте лучше понять его личный вклад в теоретическую социологию.

Если все же заходит речь о влияниях и ближайших родственниках «социальной драматургии» Гофмана, то чаще всего ее рассматривают как одно из поздних ответвлений «символического интеракционизма», по общему мнению, самой исконно американской из наиболее известных «школ» социологии. В начале века основоположники символического интеракционизма (хотя это название установилось гораздо позже) на свой лад совершили в американской социологии индивидуалистический и волюнтаристский поворот, подобный европейскому наступлению на позитивистскую социологию, начатому несколько раньше неокантианцами. Однако сами эти основоположники (и в частности посмертно превращенный в главный авторитет символического интеракционизма Джордж Герберт Мид) в большинстве были участниками широкого, не просто философского, но, пожалуй, общественного движения — прагматизма, идеи которого косвенно подключали их также к традиции английского эмпиризма и методологического индивидуализма XVIII в. О влиянии столпов прагматизма на Гофмана свидетельствуют хотя бы его постоянные ссылки на тексты У. Джемса, Дж. Сантаяны периода увлечения Джемсом и других авторов того же круга. Им Гофман обязан многими своими ключевыми понятиями.

Прагматизм расходился с позитивизмом (исходя из похожих установок методологического натурализма) в основном трактовкой отношения между организмом и средой, индивидом и обществом. Настрой прагматизма сугубо активистский: человека принципиально следует рассматривать как действующий волящий субъект, а не как объект, пассивно подчиняющийся законам природы, способный лишь созерцать и научно познавать независимые от человеческой воли «объективные» процессы в природной и социальной среде. Это соответствует общей гносеологической максиме прагматизма: всякая истина есть не нейтральное состояние сознания, а состояние бытия, формируемого людьми в соответствии с поставленными целями. Хотя натуралистическая детерминация человеческих действий здесь не отрицается, исследовательское внимание переносится с фактов их зависимости от среды на свободу человека, на возможности контролирования и манипулирования им окружающей среды. Среда, особенно социальная, включает в себя другие активные организмы, и человек становится человеком в процессе взаимодействия с этой активной средой. Общество можно понять через анализ взаимодействия и взаимовлияния индивидов.

Уже у Джемса и Джона Дьюи, создателя особой разновидности прагматизма — «инструментализма», появляется знаковое для символического интеракционизма понятие «коммуникации», конкретизирующее общую идею взаимодействия и базовое в системе понятий Гофмана. В первом приближении коммуникация — это процесс передачи друг другу и, следовательно, постепенного обобществления частного опыта, идей, эмоций, ценностей и т. п. От этого активного процесса зависит формирование и отдельной личности, и общества, и социального института, организации или учреждения. Зависимость становления личности от процесса трансляции жизненного опыта другим индивидам и приема от них встречных сообщений («коммуникация» охватывает и трансляцию, и прием) подразумевает теоретическое расхождение как с психологизмом, допускающим существование некоторых готовых, врожденных природных мотивов человеческого действия, независимых от социальной среды, ситуации, окружающих институтов, так и с крайним социологизмом, представляющим человека чем-то вроде tabula rasa — чистого листа, пассивно заполняемого прямыми импульсами природной и социальной среды, коллективного сознания и т. п. Зависимость же формирования и функционирования общественных объединений, организаций и учреждений от процесса коммуникации проявляется в том, что их постигает окостенение, бесплодие и в конце концов распад, если они не служат делу облегчения и всяческого обогащения коммуникации между людьми.