Представление себя другим в повседневной жизни

Совершенно другое дело, когда госслужащего посылают наблюдать за прохождением законопроекта через парламент, или участвовать в дебатах в любой из палат. Он не имеет права говорить от собственного лица — он может лишь снабжать министра материалами и предложениями и надеяться, что тот хорошо их использует. Вряд ли нужно подробно расписывать, как министра заранее тщательно «осведомляют» перед каждой положенной ему речью, например, на втором и третьем чтениях важного законопроекта или на представлении годовых смет данного министерства: для таких случаев министра снабжают обстоятельными записками по каждому имеющему вероятность возникнуть вопросу, даже приличествующими официальному обиходу анекдотами и шутками «для легкой разрядки». Сам министр, его личный секретарь и непременный секретарь министерства тратят, вероятно, массу времени и труда, отбирая из этих записок наиболее выигрышные пункты, располагая их в наилучшем порядке и придумывая впечатляющее, ударное заключение. Все это не очень волнительно и для министра и для его подчиненных чиновников, так как делается в спокойной обстановке и с достаточным запасом времени. Ключевой момент настает при заключительном выступлении в конце дебатов. Там министр должен в основном полагаться на самого себя. Правда, государственные служащие, сидя с терпеливым вниманием в маленькой галерее справа от спикера палаты общин или при входе в палату лордов, успевают записать неточности и искажения фактов, ложные выводы, свидетельства недопонимания правительственных предложений и тому подобные слабости в доводах ораторов оппозиции, но трудность часто в том, как доставить эти боеприпасы на линию огня. Время от времени личный парламентский секретарь министра будет вынужден вставать со своего места, расположенного сразу за креслом шефа, осторожно пробираться к служебной галерее и шепотом переговариваться с присутствующими государственными служащими; иногда министру передадут записку; очень редко он сам появится на минутку среди своих и задаст какой-нибудь вопрос. Все эти маленькие междусобойные переговоры-коммуникации вынужденно проходят на глазах у палаты, а ни один министр не хочет выглядеть как актер, который не знает своей роли и требует подсказок[240].

Деловой этикет, вероятно больше интересующийся стратегическими, чем моральными секретами, предлагает такие наставления: