Предстояние

Сергей молчал. Слушать болтовню соседа по койке не хотелось, но он, превозмогая боль, сказал:

– Если можно, об этом больше ни слова, лучше скажи, где я нахожусь?

– Место шикарное! Это госпиталь, правда, по документам и для непосвященных он не существует. Да ты что, земляк, совсем ничего не помнишь?

Сергей отрицательно кивнув головой, отвернулся. Болтовня соседа была прервана появлением целой делегации в белых халатах. Старичок с небольшой бородкой, осмотрев Сергея снизу доверху, сказал:

– Так-с, молодой человек, что вернулись в сознание, хорошо, – и, уже обращаясь к стоящим за его спиной медсестрам, добавил: – Подготовьте пациента к осмотру.

Лысоватый человек в военном мундире под халатом облегченно вздохнул:

– С возвращением, Сергей Александрович!

Сергей хотел ему ответить, но губы, как назло, слиплись и от прилагаемых усилий нестерпимо саднили.

– Молчите-молчите! Вам сейчас силы восстанавливать нужно. Честно сказать, наделали вы нам хлопот, но ничего, это даже к лучшему. Мешать не буду, но к разговору нашему скоро вернемся.

Он кивнул медсестрам и покинул палату. Сергей был поражен тому вниманию, с которым к нему отнеслись эти люди, а уважительно и только на вы с ним вообще никогда и нигде не говорили. Это шокировало его, но и, конечно, польстило его самолюбию. Он без раздумий, но в глубине души безумно стесняясь, отдался на волю симпатичным медсестрам.

Доктор долго и скрупулезно осматривал повреждения на теле Сергея, но уже в процедурной. Туда его заботливо привели медсестры. Больше всего врач уделил внимание ране на голове и, закончив осмотр, неожиданно спросил:

– У вас были случаи, когда вы оказывались в коме?

– Где? – переспросил Сергей.

– Проще говоря, в глубоком сне. Может, в детстве были случаи потери сознания?

– Нет.

– Интересненько. Нам обязательно нужно взять у вас анализ спинного мозга. Эта процедура называется спинномозговой пункцией. Ваше письменное разрешение на ее проведение обязательно.

Сергей удивленно, но без колебаний подписал предложенную бумагу и вопросительно посмотрел на доктора.

– Ложитесь, молодой человек, на кушетку боком, спиной ко мне и согните ноги в коленях, прижмите к животу. Голову прижмите к груди. Процедура эта болезненная, но быстрая.

Сергей лег, решив не смотреть на то, что будет происходить за его спиной, но любопытство пересилило. Он ненароком бросил взгляд назад, и ему стало не по себе. Медсестра передавала доктору шприц. Шприц был огромный, он таких никогда в жизни не видел. Мгновенно отвернувшись, стиснул зубы.

В памяти сразу всплыл рассказ старослужащего, который служил планшетистом на радиолокационной станции в боевой части их гарнизона. Ему нужно было вырвать давно мучивший его зуб. У военного стоматолога эта процедура ну никак не получалась, и он стал крошить зуб при помощи зубила. Бил с такой силой, что пробил основание верхней десны, а остатки зуба провалились в пазуху, расположенную под глазом. Стоматолог удивленно заглянул в образовавшуюся дыру и невозмутимо сообщил пациенту о том, что ничего страшного не произошло. Только после демобилизации ему надлежит незамедлительно обратиться к врачу по месту жительства. Напоследок стоматолог надавал ему кучу таблеток, которые пострадавший спустил в унитаз, и по нынешний день, проклиная всю военную врачебную систему, пугал молодых, засасывая с шумом воздух через дыру в десне так, что у него щелкал и шевелился левый глаз.

Сергей представил это так реально, что от страха исчезла даже боль. Медсестра обработала его кожу йодом, затем протерла спиртом и сделала анестезию, введя подкожно раствор новокаина. А когда доктор начал вводить специальную длинную иглу в спину, при проколе твердой мозговой оболочки он потерял сознание.

Пришел в себя уже в палате, но глаз не открывал. Лежать было неудобно, потому что отсутствовала подушка. Доктор шептал кому-то, вероятно, лысому офицеру, что Воронцова нужно немедленно обследовать, а для этого требуется время и необходимое оборудование, которого здесь нет. Вероятность поставленного диагноза велика.

– Понимаете, Виктор Васильевич, – шептал он. – Есть основания предполагать, что существует угроза наступления комы. В данный момент у него отсутствует сознание и реакция на боль. Такие симптомы можно классифицировать, как кома третьей степени, но и это все мои предположения. Повторяю, нужно глубокое обследование.

– Это плохо, – тихо сказал офицер. – Но это не меняет принятого решения. Он идеальный кандидат. Пока пусть отдыхает, а там посмотрим, что делать далее. Ваш диагноз, скорее всего, ошибка, а все это следствие пережитого стресса и физической боли. В моей практике бывали случаи, когда отсутствовала реакция на боль.

– Будем надеяться. Сейчас ему после пункции рекомендован постельный режим в течение суток.