Предстояние

– Ничего хорошего сообщить не могу. На прошлой неделе вместо обучения почти каждый день ездили в город на работы. Им то продукты загрузи, то на цементном заводе шефскую помощь окажи, а вчера вообще возили к черту на рога. Мебель какому-то генералу на даче разгружали. Даже не знаю, как экзамены буду сдавать. Чувствую себя полным идиотом.

– Все будет хорошо. Не переживай. Вечером позанимаемся с тобой. Только представь, насколько мне будет хуже.

Витя виновато бросил взгляд на его руку, но не смог сдержать улыбки, озарившей его хмурое лицо. Он хотел что-то сказать, но подскочил Вадик Хамелеон и сенсационно заорал:

– Серый, представляешь, наш очкарик Журкин отличился! Замарал себе вчера ночью трусики и дремал блаженно, словно Адам, обтруханный.

– Что мелешь?

– Вот и что! Семяизвержение непроизвольное у нашего бедного Петечки произошло. Научно сие действо называется поллюция.

– Дурак ты, Вадик, и уши у тебя холодные! – решительно отрезал Сергей. – По-моему, мало тебя били в детском доме. Я бы прямо сейчас тебе всыпал, да руки пачкать не хочу.

Он так выразительно сверкнул глазами, что Вадик моментально испарился. Рядом деликатно молчал Витя. Сергей представил, как тяжело должно быть ребенку в детском доме, если в нем существует хотя бы один такой моральный урод, как Хамелеон. Постоянно быть на виду и стараться контролировать свои поступки и эмоции – тяжелейшее занятие. Как известно, дети оплошностей не прощают. Только он один из всех своих гражданских приятелей знал, что его друг Валька Яскевич страдал ночным недержанием мочи – энурезом. Это был его крест, и он от этого сильно страдал. Тогда он говорил Сергею, что обычно это происходит в положении лежа на спине, а Валька любил спать, упершись глазами в потолок. Родители, чтобы избавить сына от этой привычки, обвязывали его перед сном полотенцем так, чтобы жесткий узел на нем оказывался на спине. Он-то и должен был мешать Вальке занять опасное положение. Ночью полотенце, естественно, сползало, он принимал излюбленную позу и, как обычно, просыпался от того, что мочился в кровать. А что касается поллюции, то это обычное дело. Сергей не знал ни одного из друзей, которые не страдали бы этим в юношестве. Его тоже не миновала эта участь в тот период, когда ему было четырнадцать лет. Тогда они страшно стеснялись признаться в этом, но заложенное в подростков самой природой было не изменить. Ночное выделение семени – явление совершенно нормальное, физиологическое. Оно наблюдается у каждого юноши или мужчины, который не живет половой жизнью.

Сергей всегда вскипал, когда напогляд вываливались человеческие слабости или оплошности. Он это не выносил всей душой и был твердо уверен, что существует тонкая грань между шуткой и издевкой, которую нарушать категорически нельзя.

Размышления его прервал голос Вити:

– Построение на обед.

Друзья втиснулись в ровные ряды учебного взвода и под дробь барабана двинулись в столовую. Встречавший их там младший сержант Чучин был рад видеть Сергея. Он отвел его в сторону и молча указал рукой на коридор, ведущий в недра огромной кухни, выразительно пожал при этом плечами. Сергей решительно двинулся вперед и вскоре увидел радостного корейца. Они обнялись, словно братья, и прошли в ближайшую комнату с круглым столом посередине, который был уставлен столовыми приборами.

– Молодец, – скупо оценил он. – Только о тебе и говорят сейчас. Самого Ирбиса завалил.

– Ты знаешь его?

Кореец помотал головой и забарабанил по стене. В дверном проеме появились силуэты знакомых Сергею таджиков с подносами в руках. Они заискивающе стали раскладывать готовые блюда, исподлобья бросая на Сергея хмурые взгляды.

– По какому случаю праздник? – спросил тот. – По случаю твоего успешного возвращения.

В комнату вошел таджик невысокого роста возрастом далеко за двадцать. Он поприветствовал корейца и уселся напротив Сергея.

– Значит, ты и есть знаменитый Серж, – сказал он и, предвидя его реакцию, поднял вверх руку. – Так тебя окрестили мои братья, которые глубоко ошибались на твой счет. Всевышний бог сегодня к нам милостив. Давай знакомиться. Меня зовут Ораш.

– Здорово, – бесхитростно сказал Сергей и неожиданно спросил: – Ты что, верующий?

– Естественно. Мой отец мулла – служитель религиозного культа, знаток Корана и религиозных обрядов. Ты имеешь что-то против этого?

– Да нет. У меня у самого бабушка верующая, и я всегда с большим уважением относился к религиозным верованиям других. Сам я атеист, мои друзья и родители атеисты, поэтому я всегда поражался тому, что в южных республиках такое большое количество верующих.