Предубеждение и гордость

- Ну нет, - протянул Матвей, - выходной день, куда спешить? Лёха, может пойдём по бутылкам постреляем?

Постреляем? Я переполошился и заерзал на стуле. Пистолетом? Настоящим? Надо было слушать Игошина и валить отсюда, все таки его чуйка работает.

- Ты чего так напугался, - засмеялся Матвеев, - иди собирайся, я тебя не улице подожду.

- Я с вами! - тут же всунулась мелкая бестолочь.

- Маленький ещё, - он потрепал Костика по голове, - останешься по хозяйству!

- Не, не, Зуева без присмотра оставлять нельзя, он то руку сломает, то потонет, если сейчас ещё и застрелится случайно, меня его мама убьёт!

Я посмотрел на Машку, она тоже была взволнована, но старалась хладнокровно держать лицо, поэтому спокойно сидела на стуле и помешивала ложкой кофе.

- Не переживай, дружок, - улыбнулся Матвей, - как говорится, смелого пуля не берет! Ну, что пойдём?

Он внимательно посмотрел мне прямо в глаза и я не мог показать ему, что мне страшно.

- Пойдём, - сдержано сказал я и тоже поднялся из-за стола.

Мы вышли на улицу. Утро было свежим и прохладным, на траве прозрачными каплями блестела роса. В нос ударил запах хвои и леса. Неплохой день, чтобы умереть, если Матвей меня все-таки пристрелит.

Мы обошли дом, подошли к калитке и направились к лесу. Почему-то я шел первый, а мой подозрительный друг следовал прямо за мной, наступал мне на пятки и практически дышал мне в спину. Со стороны казалось, что фашист ведёт на расстрел русского солдата, по крайней мере я именно так себя чувствовал. Мне было неловко и жутко, я не знал, что именно творится в голове Матвея, о чем он собирается меня спрашивать и в каком ключе это будет происходить.

Мы молча шли к лесу, от влажной травы мои кроссовки, еще не успевшие просохнуть до конца, вновь становились мокрыми. Где-то вдалеке подала голос кукушка. Как только я мысленно у неё спросил, сколько мне жить осталось, эта гадская птица сразу заткнулась.

- Ещё долго будем идти? - как ни в чем не бывало спросил я и обернулся.

Матвеев был очень серьёзен и собран, а я простодушно ему улыбнулся, чтобы сделать вид, что я ничего не понимаю.

- Ну давай, - спокойно сказал Матвей.

- Что? - не понял я.

- Рассказывай, - он смотрел себе под ноги и перекатывал кроссовком старую шишку.

- Поясните, пожалуйста, для тупых, что нужно рассказывать? - я снова юлил.

- Я все ждал, когда ты признаешься, - медленно и размеренно говорил он, - и признаешься ли вообще? Но я вижу, совести у тебя тоже нет, поэтому приходится спрашивать самому.

В этот момент я очень сильно запаниковал и сердце начало отбивать чечетку. Все пропало, он меня все таки прижучил!

- У вас с ней что-нибудь было? - все так же спокойно спросил Матвей.

- С кем? - испуганно произнес я.

В этот момент, он перестал пялиться на шишку и перевёл на меня свой взгляд, полный злости, ярости и гнева.

- С Машей.

- Нннет, конечно, нннет, - я начал заикаться, - а почему ты думаешь, что у нас могло что-то быть?

- Я не думаю, я спрашиваю. Вообще ничего? - он снова стал смотреть в сторону.

- Вообще ничего! - тут же выпалил я.

- И даже ни разу не целовались? Никогда в жизни?

Ей богу, я думал, что сейчас скончаюсь от сердечного приступа, настолько сильно меня трясло!

- Никогда! - я замотал головой.

- Ещё раз уточняю, ты и Маша никогда в жизни не целовались? Подумай! - он снова злобно на меня уставился.

- Нет, не целовались, - ответил я.

- Клянись! - холодно сказал Матвей.

- Клянусь! - вскрикнул я, но на всякий случай скрестил пальцы на ноге, вдруг меня боженька накажет, - ты бы ещё попросил дать слово пацана!

Я немного нервно ему улыбнулся и рассчитывал свести наш разговор в шутку, но в мое лицо тут же прилетел кулак, который резко сбил меня с ног и уложил на землю. Вокруг все сразу же заходило ходуном и в голове зазвенело еще сильнее. Матвей наклонился ко мне, схватил за грудки и поставил на ноги.

- Какой же ты мудак, Зуев! - вспыхнул он, - мудак и трус!

Я только испуганно хлопал глазами.

- И ты не целовал ее на перроне перед тем, как она уехала в Москву? - он гневно шипел.

Меня скрутило в узел. Он знает. Скрывать наше давнее знакомство с Соколовской теперь бессмысленно. Почему она не предупредила меня, что обо всем ему рассказала?

- Откуда ты знаешь? - серьезно спросил я и выплюнул изо рта кровь.

- Ты сам мне об этом рассказывал, придурок! - заорал Матвей, - ты правда такой тупой? Давай, покрути винтиками! Зуев, ну я же с самого начала знал, что это та самая Маша!

Сначала я почувствовал себя преданным, а потом идиотом. Получается, он давно обо всем догадался, но почему-то молчал. Ну как же так? От этой новости мое тело стало гореть и покрываться испариной.

- Сам понял или Машка рассказала? - мне было важно это узнать, если окажется, что это Соколовская сделала из меня посмешище, я этого точно не переживу.

- Лёха, я с самого начала об этом знал! - яростно вопил Матвей, - с самого! Я понял это не в марте, когда ты приехал в Москву, а полтора года назад, когда мы с ней познакомились!