Предварительно обречен (СИ)

Артем молчал. Мозг мгновенно обмелел мыслями. Слова Дениса никак не хотели укладываться в логичную картину, ведь не было никаких предпосылок подобного поступка. Артем потер переносицу. Как подобное смогло пройти мимо него?

— Когда ты об этом пообщался с людьми? И как эти люди выглядят?

— Все-таки думаешь, вру, — с удовольствием протянул Денис, будто наконец услышал долгожданные слова. — Ну, думай. Я тебя предупредить, блин, хотел, чтобы ты не доверял ей. Или ты что? Не только трахаешь ее, но и любишь? Любишь, да? Поэтому снова втянул в проект? Она меня, Артем, предала и тебя тоже. А тебя так вообще в первую очередь. Она и тебе подмахивала, и конкурентам заодно. Отличная девчонка! Так, Артем?! Почему бы с такой снова не поработать? Или погоди, а, может, ты знал про Абрамцева? И про то, что она слила сделку конкурентам? Тоже знал?! Я один тут идиот, который все эти годы сопли на ус мотаю?

— Закончил? — Артем массировал складку между бровей, которая никак не желала расходиться. — Я не знал. И ты сам меня уволил. Деньги я тебе вернул. Иск перекупил. То, чем я занимаюсь сейчас, к Лизе отношения не имеет. И то, что она в проекте, не моя идея.

— А чья же тогда это идея, Артем? Кто тебя так не любит?

Кто его не любит? Кому он враг?

Артем стиснул переносицу до боли.

Ерунда. Лиза и До Шэнли? Невозможно. Между ними не может быть ничего общего. Лиза его ненавидит — это очевидно даже слепому. Да и зачем? Им нечего делить. Сам Артем был и остается единственным связующим звеном между ними.

И все же он чувствовал, что пустота между Лизой и До Шэнли заполнена недоступной ему материей. До сегодняшнего дня Артем не считал это достойным внимания, но теперь… если вспомнить… За словами и намерениями До Шэнли к Лизе тянулись незримые нити интереса, лежащего за пределами простого извинения. Что если? Тогда. И теперь.

Возможно, у Лизы тоже есть слабости, которые прошли мимо него. Артем сглотнул пересохшим ртом — она не может пасть так низко.

— Денис, мне надо знать, кто тебе сказал про Лизу и Абрамцева.

— А ты тоже пообщайся с людьми, Артем. И начни с самой Бельской. Только как с предателем, а не как с бабой, которую тебе нравится трахать. Потом даже можешь мне позвонить, я тебя поддержу в сложную минуту.

Денис отключился. Артем обессиленно откинулся на спинку кресла.

— Только не сделай этого со мной, — подумал он. — Даже если он, главное, не ты…

В дверь постучали. Артем набрал было воздуха, чтобы гаркнуть на непрошеного посетителя, — он еще с утра предупредил всех, чтобы ему не мешали приходить в себя, — но не успел сказать и слова: в появившуюся щель просунулась голова Романа.

— Артем Андреевич, Лиза пришла. Примешь?

Артем тут же сел вертикально. Примет ли он? Еще бы. Молодец Лиза. Как раз вовремя.

19.

Артем сидит в кресле, закинув ногу на ногу, и смотрит на меня долгим настороженным взглядом. На столе белое поле бумаг — несвойственный ему беспорядок. Я позволяю улыбку — маркер, чтобы понять его состояние, но он продолжает сидеть обездвижено прямо, только глаза следят, как я приближаюсь. От этого немого знака курится холодок. Я останавливаюсь на другой стороне стола и упираюсь о столешницу ладонями.

— Не ладится? — я киваю на бумажный разгром.

— Не ладится, — эхом отзывается Артем. — Но это больше не твоя забота.

Сухим голосом отвесив пощечину, он тянется к ящику стола. Несколько пачек купюр летят на стол. За ними следует уже знакомая мне черная папка. В ней его экземпляр договора. Сверху шлепается одна папка, которую я до этого не видела.

— Это сумма, о которой мы договаривались. Здесь учтено все. Договор тоже можешь забрать для успокоения. Также возвращаю иск, хотя стоило бы дать ему ход. Но в качестве платы за прошлую ночь дарю его безвозмездно. Ты умница, хорошо поработала. В этот раз не придерешься.

Я смотрю на небрежно сваленные пачки. В висках стучит кровь. Тон его речи опутывает меня колючей рекой, но причина ускользает. Единственное, что может встать между нами сейчас, — это директор До и его вчерашнее предложение. Мог ли он сыграть не только против Артема, но и против меня, раз не получил желаемое?

— Наличные? — насмешливо говорю я, принимая правила пока непонятной мне игры. — Не умеешь переводить на карты?

— Хочу закончить прямо сейчас. Спасибо за работу, Лиза. Ты свободна.

От его слов с гнилостным пушком презрения неприятно саднит самолюбие.

— Я не повезу с собой вот это, — я поддеваю пальцем ближайшую пачку. — Они даже в сумку ко мне не влезут.

— Дам тебе пакет и вызову такси. Или, если хочешь, тебя довезет Роман.

В ответ на его предложение я усаживаюсь на стол, уложив колено прямо на бумаги, и одобрительно говорю:

— Щедро. Все для меня. Но все же любопытно, что произошло. Ночь не задалась?

Он поджимает губы, колеблется, но потом, будто решив что-то для себя, произносит:

— Нет, мне понравилось, как я тебя трахнул. Навеяло приятные воспоминания.

Хлесть. Снова уничижительный удар. Каждая его фраза намеренно бьет пощечиной. Я хватаюсь за эту мысль — намеренно… Он хочет причинить мне боль.