Предварительный заезд

Я шел минут пятнадцать, когда невдалеке замаячил просторный навес перед входом в гостиницу "Интурист". Подняв воротник пальто, я в очередной наверно, уже в десятый – раз удивился, зачем нужна эта декоративная крыша.

Навес ничего не прикрывал, лишь по его периметру проходила довольно широкая полоса, а центр представлял собой прямоугольное отверстие, в которое свободно мог хлестать дождь и сыпаться снег. Этот навес был так же бесполезен, как ванна без затычки и без воды.

Оказалось, что спокойные размышления на отвлеченную тему – никудышная подготовка к драке. Черный автомобиль обогнал меня и остановился шагах в десяти. Из машины вышел водитель. Сидевший рядом с водителем пассажир тоже вышел на тротуар и, когда я поравнялся с машиной, бросился на меня.

Нападение явилось абсолютно неожиданным. Его рука метнулась к моим очкам, и я отчаянно отбил ее, как надоедливую осу. Когда нужно спасать зрение, мои рефлексы всегда мгновенны, но в целом я к драке готов не был.

Противник толкал меня поперек тротуара, чтобы прижать к похожей на скалу стене какого-то банка. Напарник торопился ему на помощь. В их поведении ощущалась жестокая, грубая сила. Я почти сразу понял, что они первым делом стремились добраться до моих очков.

Очень трудно драться, если ты одет в тяжелое пальто и шапку, даже если противники поддаются тебе. Мои противники не поддавались, а драться было необходимо.

Я изо всей силы пнул наседавшего пассажира в колено, а когда он покачнулся, вцепился в вязаный подшлемник, надетый под ушанкой, и стукнул его головой о стену.

Тут словно вихрь налетел водитель и схватил меня за руку. Другая рука рванулась к моему лицу, но я отпрянул, и пальцы вцепились лишь в мех моей ушанки. Шапка упала. Я пнул водителя, попал, хотя и не совсем удачно, и заорал.

Я во всю глотку кричал: "Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй!", и крик разносился по пустынной улице.

Нападавшие не ожидали такого поворота. Я почувствовал, что их решимость несколько ослабла, вырвался и пустился бежать. Я бежал под гору, к "Интуристу", бежал изо всех сил, бежал, словно в олимпийском забеге.

За моей спиной хлопнула дверца автомобиля. Я слышал за спиной звук мотора, но бежал дальше.

Перед гостиницей бурлила жизнь. Там стояли такси, поджидавшие пассажиров, ходили люди. Там же были наблюдатели, зарабатывавшие таким образом себе на кусок хлеба. У меня в голове невольно промелькнула мысль: могут ли они прийти на помощь человеку, спасающемуся от людей, сидящих в черном автомобиле, и решил, что, пожалуй, нет.

Я не стал кричать, призывая их на помощь. Я просто бежал.

Люди в автомобиле, вероятно, решили не нападать на меня около самой гостиницы. К тому же я уже не прогуливался, поглощенный своими мыслями, а со всех ног удирал от них. Так или иначе, обогнав меня, автомобиль не остановился, а, наоборот, набрал скорость, свернул направо в конце улицы и скрылся из виду.

Я прошел быстрым шагом последнюю сотню ярдов. Сердце бешено колотилось, я полной грудью глотал холодный, промозглый воздух. Форма у тебя ни к черту, хмуро сказал я самому себе. Совсем не та, что прошлой осенью, когда ты участвовал в скачках.

Последние несколько ярдов я прошел обычным прогулочным шагом и миновал двойные стеклянные двери, не привлекая излишнего внимания. В вестибюле было омерзительно тепло, и меня сразу же прошиб пот. Сняв пальто и получив ключ от комнаты, я подумал, что ничто на свете не заставит меня вернуться на улицу Горького за упавшей шапкой.

Моя комната казалась мирной и спокойной. Ее обстановка должна была уверить меня, что постояльцам гостиницы ни в коем случае не грозит зверское нападение на центральной улице города Это могло бы случиться и на Пикадилли, подумал я. Это могло бы случиться и на Парк-авеню, и на Елисейских полях, и на Виа Венето. Чем улица Горького хуже?

Я бросил пальто и ключ от номера на кровать, плеснул в стакан виски и сел на диван.

Два нападения за один день. Чересчур много для случайностей...

Целью первого, определенно, было убить или покалечить меня. А второе больше похоже на попытку похищения. Если бы они смогли отобрать у меня очки, то скрутить меня им не составило бы труда. Они смогли бы запихнуть меня в машину и отвезти... куда и зачем?

Рассчитывал ли принц, что я выполню поручение, несмотря на опасность для жизни? Скорее всего, нет. Но из этого следует, что он и не знал, на какое дело меня посылает.

Мне, несомненно, везло. И могло повезти снова. Но, пожалуй, лучше на это не слишком рассчитывать и быть поосторожнее.

Сердцебиение постепенно утихало, дыхание успокаивалось. Я потягивал виски, и мне становилось легче.

Немного посидев, я поставил стакан на столик, взял магнитофон, включил и приступил к обследованию номера. Начал я от окна и методично продвигался вдоль стены. Я обследовал каждый дюйм от пола до потолка. Магнитофон ни разу не взвыл, и я выключил его.

То, что мой детектор не сработал, еще ничего не значило. Просто спрятанный где-то под обоями микрофон был выключен, только и всего.