Предвечный трибунал: убийство Советского Союза

Вошел пожилой грузный дядечка в обычном пиджаке. Как я позже выяснил – доктор исторических наук, профессор питерского вуза. Осматривался он с большим любопытством, а заметив генсека на скамье подсудимых, не сдержал радостной улыбки.

Вот таких людей приходится вызывать защите… Неужто вообще никого нет, кто огорчился бы, узнав, что Горбачева судят?!

– Александр Владимирович, пожалуйста, расскажите о том, кто управлял моим подзащитным при развале СССР.

Историк заговорил. Голос его оказался высоким и довольно резким.

– Здравствуйте. Начать я хочу вот с чего. Перестройка в Советском Союзе уже однажды запускалась, у Горбачева был предтеча. И это не кто иной, как Никита Сергеевич Хрущев. Он делал практически все то же самое, что затем повторил сидящий в этом зале господин.

Вот почему мне казалось, что оба широкоплеших генсека чем-то неуловимо схожи!

– Что вы имеете в виду? – спросила Прокурор.

Островский пояснил:

– Да все подряд. Скажем, уничтожение Вооруженных сил. Сравните: в 1953-м в Советской армии было 5,4 миллиона человек, в начале шестидесятых оказалось 2,4 миллиона[238]. Более чем двукратное сокращение за считаные годы – притом что Запад вел против нас холодную войну.

– Да, знакомо, – качнула головой Прокурор.

Адвокат не возражал, что она перехватила инициативу: любая злая правда о предшественниках облегчала вину его клиента.

– Более того, планировалось принятие новой Конституции (1964 года), по которой союзные республики получали собственные вооруженные силы! – сообщил Островский. – Сами понимаете, это вернейший шаг к распаду. Далее. В 1956 году в СССР обсуждались планы объединения Германии[239]. Как мы с вами знаем, Горбачев довел это славное дело до конца.

– А в экономике что происходило? – спросил Адвокат со скорбной миной.

Историк укрепил худшие опасения:

– Хрущев снижал ее управляемость: в 1953-м планируемых показателей было 9490, в 1958-м – 1780. Фактически, он вводил нерегулируемый рынок.

– Неужели уже Хрущев? – удивились в зале.

Свидетель подтвердил:

– Да. Он же распылял экономику, лишал ее центрального подчинения. В 1953-м бюджет распределялся так: 79 процентов – союзный, 21 процент – республиканские; а в 1965-м стало соответственно: 42 процента и 58 процентов. Страна теряла единство, расползалась на регионы.

– А что там с отдачей Крыма? – подсказали из публики.

– В феврале 1954 года Крымскую область передали из России в состав УССР. При этом нарушили целый ворох законов. Прежде всего, по тогдашней Конституции изменять границы республик могли лишь их Верховные Советы, но дело решили Президиумы этих Советов, что не входило в их компетенцию. Есть и другие «мелочи», которые делают передачу юридически ничтожной[240].

– Зачем Хрущев это сделал? – спросила Прокурор.

Историк ответил:

– Его сын Сергей объяснил так: после войны начали строить Северо-Крымский канал[241], ведущий в Крым от Каховского водохранилища. Госплан обеспокоился тем, что канал начинался в одной республике, а заканчивался в другой. Это проблемно, поскольку правительствам республик придется постоянно увязывать работы между собой. И решили упростить дело, передав Крым Украине[242].

– Вы считаете, это правда?

– Думаю, это часть правды. Четко ответить я не готов, но есть также мнение, что Хрущев «кинул кость» Украине, которой он правил с 1938 по 1949 год, проводя жесточайшие репрессии. Чтоб не мстили. Впрочем, передача Крыма из одной республики в другую в составе Союза мало что значила: о распаде тогда никто и не помышлял. Меньше известен другой факт: в 1954 году Хрущев отдал китайцам Порт-Артур. Это уж потеря бесспорная, тем более что там находилась советская военно-морская база.

Историк примолк, и возникла пауза, съедавшая время. Я решил ее заполнить:

– Вы позволите? Хочу напомнить о пресловутой денежной реформе[243]. В 1961 году деньги образца 1947 года обменяли на новые, причем в соотношении десять к одному, то есть за десятку давали рубль. Десятикратно упали цены, зарплаты и прочее. Объяснялось это так: «в целях облегчения денежного обращения и придания большей полноценности деньгам». То есть вроде как обычная деноминация…

– А на самом деле? – захотел правды Судья.

– А на самом деле… – Я вытащил заготовленную бумажку. – Мало кто заметил тогда одну странность: до реформы доллар стоил 4 рубля, а после – 90 копеек. При десятикратном соотношении-то он должен был упасть до сорока копеек! Значит, относительно доллара рубль обесценился более чем вдвое. Ну не интересовали баксы советских людей, ни к чему были – вот и проскочило мимо внимания… Кстати, и золотое содержание рубля должно было стать 2,22168 грамма, а стало 0,987412. Так что во внешней торговле рубль упал в 2,25 раза.

– Да много ль там было внешней торговли? При железном-то занавесе! – усомнился зритель.

Я возразил:

– Торговли хватало… В общем, реформа была весьма вредной. Недаром Арсений Зверев, бывший министром финансов аж с 1938 года, сразу после решения о реформе подал в отставку – не хотел в этом пачкаться. Настоящий сталинский нарком.