Предвестники

   Песня сопротивлялась, не желала становиться кровью корабля. Когда я строил лодку, все было по-другому, - мелодия полета вливалась в звенящее, свежее дерево бортов, наполняла планку за планкой, дрожала, рвалась в небо. Я пел тогда не останавливаясь, много часов, и когда силы уходили и мерк свет - вспоминал всех, кто учил меня, и мог петь снова.

   Мне неоткуда черпать силу теперь, только из своего сердца.

   - Эли?

   Я опустил руки и обернулся.

   Лаэнар стоял у меня за спиной - я не заметил, как он подошел. Ветер трепал его волосы, слишком длинные, слишком черные. Он смотрел на меня так встревоженно и долго, что на миг я решил, что мои раны открылись и одежда в крови. Но со мной все было в порядке.

   - Тебе нужна помощь? - спросил Лаэнар. - Что мне сделать?

   Он стоял в полушаге, и воздух между нами звенел от песни его души - я слышал ее так же ясно, как там, в горах, где яд на время сделал мир прозрачным и отдал Лаэнара в мою власть. То, что я сделал с ним тогда - сильнее магии врагов. Они звали его, но не разрушили мою волю, Лаэнар ничего не вспомнил.

   - Кто был этот человек? - спросил я.

   - Какой человек? - Лаэнар вскинул руку, пытаясь заслониться от ветра.

   - В Атанге. - Я зажмурился на миг. Атанг, площадь, волшебники и наше бегство - все это было так давно, тысячи лет назад. - Который позвал тебя. Ты ответил ему, назвал по имени.

   Лаэнар покачал головой.

   - Меня там никто не звал.

   Я засмеялся.

   Моя воля сильнее их магии, это так. Я все сумею, им не добраться до нас, мы уплывем.

   - Вы с Нимой сможете мне помочь, - сказал я Лаэнару. - Когда я начну петь над кораблем. И потом, когда мы отправимся в море.

   - В море... - Лаэнар отвернулся, взглянул на набегающие волны.

   Они словно заворожили его: он замолк, стоял неподвижно, и воздух между нами стал холодным, льдистые искры страха плясали в нем.

   Я не успел задуматься, не успел ничего решить, - мысль, бесцветная и легкая, сама метнулась от меня к Лаэнару.

   Ты боишься моря, Лаэнар?

   - Да. - Его голос таял на ветру. - Я всегда его боялся.

   Песок хрустнул, выдавая шаги. Тин подошел к нам и спросил:

   - Кого это ты всегда боялся?

   Лаэнар вздрогнул, словно вырвавшись из сна, и возразил, горячо и быстро:

   - Я никого не боюсь! Никогда!

   Тин рассмеялся, ответил что-то, но я уже не слушал их.

   Я столько раз пытался дотянуться мыслью до Нимы, но она так и не смогла услышать меня. "Ей не хватает сил, - говорил Зертилен. - Может быть, потом".

   Почему мой пленник слышит меня, почему не Нима? Зертилен ушел от нас, кто теперь научит ее?

   Горькая пустота захлестнула меня, и я знал - еще немного и ничего не смогу сделать.

   Я повернулся к кораблю и запел.

   Когда я замолчал, уже совсем стемнело. Некоторое время я сидел на песке, слушал шум волн, смотрел в ночное небо. Звезды расплывались перед глазами, превращались в сияющие реки, текли вниз, к горизонту, растворялись в море. Я пытался унять дрожь в руках, но они не слушались, и силы не возвращались ко мне.

   Но корабль уже не был пустой оболочкой - он оживал. Едва приметно, еле слышно, - песня полета струилась в нем, звала в небо.

   Он не полетит. Но поплывет, я знаю. Уже завтра мы выйдем в море.

   Я сумел подняться с земли, дошел до костра. Ноги тонули в песке, путь был бесконечным. Темные фигуры жались к огню, я едва различал их. Нима сидела, уткнувшись в плечо Лаэнара, он прижимал ее к себе, говорил что-то. Аник сейчас казалась мне древней воительницей, героиней старинный книг. Ее профиль чернел на фоне пламени, резкий и мрачный. Ополченцы сидели рядом с ней, - она младше их и она женщина, но они пойдут в бой по ее приказу.

   Мы словно попали в иное время или в иной мир. Словно мы не беглецы, а путники в чужой, незнакомой земле.

   Я увидел Тина, только когда опустился на песок у огня. Тени расступились, горячий шелест пронесся совсем близко, - и я понял, что всадник сидит рядом со мной, отблески костра пляшут на железной кружке в его руках.

   Нима протянула мне миску, и я начал есть, не чувствуя вкуса. Мне нужно было восстановить силы, я буду петь всю ночь.

   - Когда мы сможем отплыть? - спросила Аник.

   - Завтра, - ответил я. - Но он не поплывет, полетит по воде. Ему нужны крылья.

   - Ты не бредишь? - Аник смотрела на меня сквозь огонь. - С тобой все в порядке?

   - Нет. - Я мотнул головой. Нет, Аник, со мной никогда, никогда уже не будет все в порядке. - Мне нужно управлять им, направлять ветер. Нужен парус или любая ткань, как можно больше, я сделаю из нее крылья.

   Пока я пил чай - или что-то похожее на него, обжигающее и терпкое - Аник и Тин говорили, перебивали друг друга. Они поедут на развалины торгового городка за портом, будут искать там... Я почти не слушал их, они справятся без меня. Меня звал корабль, звала песня, дрожащая в его теле.

   Я поднялся, пошел на этот зов, но успел сделать лишь несколько шагов, - Тин нагнал меня. Он оглянулся, словно не хотел, чтобы нас кто-то слышал, и только потом заговорил.

   - Когда вы отплывете, - его голос был горячим и быстрым, - проследи, чтобы Аник не сделала какую-нибудь глупость. Она может попытаться остаться со мной или еще что-нибудь...