Предвестники Мельтиара

Плоскодонка, наша первая машина, мы летали на ней еще детьми. Я почти забыла про нее, но Рэгиль и Амира помнили – навещали ее в ангаре, будто чувствовали, что однажды она понадобится. Небесные ворота не открываются днем, но Рэгиль вылетел затемно, и теперь плоскодонка ждала нас наверху, возле колодца.

На ней я отправлюсь к врагам.

– Ты уверена? – спросил Рэгиль.

Я знала, о чем он.

– Уверена, – кивнула я. – Отвезите меня, но возвращаться за мной слишком опасно. Я вернусь сама.

Амира взглянула мне в глаза и сказала поспешно, почти глотая слова:

– Помни, Арца, ты обещала.

Она шагнула в сторону, распахнула крылья и в тот же миг понеслась вверх – все быстрей и быстрей, по невидимой спирали, черная искра в сияющем колодце.

Лаэнар и Рэгиль обняли меня с двух сторон и рванулись следом, в ждущее нас небо.

9

В вышине, среди ветров, внутри звука полета – легко забыть о земле и городах, о людях и цели. Стоило закрыть глаза, и сон вспыхивал сотнями осколков, чужая песня пробивала навылет душу. Я пытался не думать об этом, хотел забыть, но голос флейты-видения звучал сейчас рядом со мной. Он был тише дыхания, но громче следов магии, над которыми мы пролетали. Неизъяснимый звук – но я почти понимал, откуда он струится.

Я потянул весло на себя и велел:

– Вверх!

Лодка рванулась. Не открывая глаз, я чувствовал, как борется в ней вера в мой голос и покорность рычагам управления. Но она жила моей песней – и потому развернулась к небу, помчалась против встречных потоков.

Я слышал, как гремит что-то на дне, как ругается Джерри.

– Эли, что ты делаешь? – крикнул Рилэн. Его слова пролетели мимо меня обрывками ветра. – Мы не…

– Вверх! – повторил я, и мой крик почти стал песней, окатил лодку, вытолкнул ее из сплетенья ветров.

Пошатнувшись, она выровнялась, движение стихло. Казалось, мы уже не летели, а качались на волнах прибоя. Внизу воздушные реки подхватили следы волшебства, увлекли его прочь, к горам и морю.

Я открыл глаза.

– Ну ты и дурак, – сказал Джерри. Он все еще держался за борт.

Рилэн сжимал рычаг высоты и вопросительно смотрел на меня. Но я не стал ничего объяснять.

Звук флейты, пришедший из видения, был по-прежнему близко – но все так же недостижим, развеян в небесах. Даже если поднимусь над вершинами гор, я не коснусь его.

Я сжал весло обеими руками. Светлая высь, солнце, уже повернувшее к западу, черные скалы. Внизу, в неразличимой дали – земля. Ни селений не видно, ни дорог, все слилось в единый узор. Холод проникал в тело с каждым мигом, с каждым вздохом. Еще немного, и кровь остынет, пальцы закоченеют.

Мы слишком высоко.

Я погнался за видением и забыл обо всем. Я знаю, так сходят с ума.

Почему Нима не ушла из Рощи вместе со мной? Она всегда знала, о чем говорят мне сны.

Я повернул весло, и лодка скользнула вниз. Мы опускались медленно, круг за кругом. Стужа отступала, знакомые ветра возвращались, становилось легче дышать.

– Ты бы хоть предупредил, – пробормотал Джерри. – По-моему, у нас что-то вывалилось…

Под скамьей громыхали опрокинутые ящики, цилиндры с патронами перекатывались по дну лодки. Я мотнул головой и объяснил:

– Мне показалось.

– Вот поэтому вам и не разрешают курить, – сообщил Джерри. – Вы и так все тронутые.

Я хотел ответить, но Джерри вдруг указал в сторону:

– Смотри!

Лодка разворачивалась, снижаясь, и я успел увидеть лишь черный росчерк на небе, слишком быстрый для птицы. Только что он был и тут же исчез – так невидимые чернила тают на бумаге, пока пишешь слово.

– Ты тоже видел? – спросил Джерри.

Я кивнул.

Звон флейты кружил рядом, и мне было страшно искать чужую магию. Поэтому я высвободил жезл – вытащил из перевязи, поднял над головой. Запах грозы коснулся меня, крохотные разряды кольнули кожу. Та же магия, что прошлой ночью, мое оружие запомнило ее.

– Летим туда, – сказал я.

Мы опустились уже очень низко, под нами петляла тропа, бежала среди черных скал, к сгоревшей деревне. Ветер донес вкус гари – но эхо грозы в моем жезле вспыхнуло с новой силой, затмило все ощущения и звуки.

Я перевесился через борт, взглянул вниз.

– Мы тут вчера подобрали этого всадника, – сказал Рилэн.

Сегодня здесь был кто-то другой. Крохотная фигурка жалась к земле, закрывала голову руками.

– Приземляйся! – приказал я Рилэну и лодке.

И пожалел, что сказал это вслух. Подступающее безумие еще не схлынуло, держало душу в небе, выше теплых ветров. Голос меня не послушался – пробил песню полета, как брошенный камень разбивает гладь воды.

Лодка ударилась о землю, подпрыгнула, опустилась снова, скользя по обрывкам песни. Я с трудом разжал ладони – не заметил, как бросил жезл и вцепился обеими руками в весло.

– Ты точно здоров? – спросил меня Рилэн.

Я отмахнулся и выбрался наружу.

Здесь мы подобрали Тина? Ночью это место выглядело иначе. Было лабиринтом темноты, черных скал и отблесков пожара, а стало тропой среди валунов на склоне. Земля и камни неподалеку почернели, словно их опалил огненный смерч, – но вчера или сегодня?

На тропе не было никого, кроме нас.

Джерри остановился у меня за спиной и спросил еле слышно:

– Кого ты видел?

– Не знаю, – ответил я.

Я отбросил страх.