Предвестница. Рабыня дракона (СИ)

— А вдруг существует! — решительно сказала Алекса. — Может, это какое-то новое средство, способное расширять мысли или даже сознание человека. Карл, я знаю, как это звучит, но сам подумай. Я была во всех этих местах и в принципе могла слышать что-то на подсознательном уровне. Сначала я лежала в своей комнате, а в нашем старом доме стены были тонкие. Моё состояние было удручающим, ведь только что провели операцию. Однако разговор между отцом и королевой в его кабинете мог быть. Дальше трактир. Я же была на улице, поэтому тоже могла слышать разговор королевы. А раз у меня болела спина, я выбросила его из головы. Во время бала я танцевала, находясь всего в паре шагов от королевы. Этот случай мог вылететь у меня из головы, потому что я еще переживала из-за убийства Орлана де Месса.

— А как ты объяснишь то, что увидела убийство Роксаны?

— Женская интуиция, — захихикала Алекса.

Карл закатил глаза.

— Допустим, ты права. Как мы это узнаем? Как понять, что это случилось на самом деле, а не плод твоего рассудка, оказавшегося под действием акации?

— Очень просто! — Алекса встала. — Раз после операции я видела отца, давай его и спросим. Если он подтвердит, что в его кабинете был кто-то еще, значит, я оказалась права и королеву действительно убили. Я, так же как и ты хочу разобраться в этом деле.

— Не надо никуда ходить. — Карл Масур схватил жену за руку и повалил на себя. — У нас есть слуги, которые могут сбегать…

Алекса почувствовала сладкое дыхание мужа, приковавшее её еще в тот день, когда они впервые поцеловались на задворках этой твердыни, испытывая пистоль. Как и в тот снежный вечер у герцогини вскружилась голова, хоть любимый муж еще даже не поцеловал её. Она так лежала, повалившись на мужа, предвкушая поцелуй, который поможет забыть о ссоре раз и навсегда. Его губы манили, но Алекса играючи справлялась с ситуацией, позволяя мужу сделать первый ход.

— Я и забыл, какая красивая у меня жена, — промолвил Карл, вгоняя герцогиню в краску.

— Герцог, а вам не хочется поцеловать свою красивую жену? — так же играючи спросила Алекса, похлопав ресницами.

— Что-то не хочется…

Когда Алекса надула губки, Карл впился в них своими губами. Позабыв о боли и ранах, герцог повалил жену на спину, принимаясь развязывать шнурки платья своей обгорелой рукой. Казалось, Карл наплевал на боль и унижение, испытанное во время битвы, стоило ему страстно поцеловать любимую жену.

Порой желания не могут пересилить возможностей. Пока Карл пытался развязать шнурки на платье, его плечо пронзила резкая боль, от которой он зарычал, как оголодавший медведь, проснувшийся после долгой спячки.

— Постой… — заботливым голосом промолвила Алекса. — Не стоило так торопиться.

Карл перевалился через жену, оказавшись снова на спине, а не обожженном плече.

— Клятые раны, — буркнул он.

— Скоро все заживет, — улыбаясь, Алекса легла на грудь мужа и посмотрела в его глаза. — Нам ведь не нужно торопиться, правда?

Карл закинул голову, закатил глаза и снова зарычал, сердясь на свою беспомощность в постели с любимой женой. Алекса быстро поняла, что сказала что-то лишнее. Ей тоже хотелось любви мужа, но раз уж он не может сделать все сам, придется немного помочь. К тому же, герцогиня понимала, что даже со своими ранами Карл способен сделать ей больно, как делал это прошлой осенью. Его дикая страсть может навредить не только жене, но и ему самому.

— Ты не будешь возражать?.. — прошептала Алекса.

— Что…

Не успел Карл ничего понять, как его жена куснула белоснежными зубками его сосок, вынудив снова зарычать. И он зарычал — намного свирепее, но этого сладостнее. Хитрая Алекса только улыбнулась и укусила сосок мужа еще раз, а когда он попытался схватить её за волосы, она принялась ласкать грудь мужа губами и языком, отчего ярость дикого зверя ушла.

— Пока ты не поправишься, будет лучше, если я сама все сделаю, — хихикнула Алекса, отрываясь от груди мужа. — Ты не будешь возражать?

Карл блаженно прорычал и подтянулся, позволяя жене снять с него штаны. Алекса моментально стянула штаны с мужа, но не перешла в наступление, а слезла с постели, подошла к двери и выглянула.

— Тина, до утра никого не впускай, — приказала она телохранителю.

Тина, облокотившись на подоконник, кивнула и вернулась к полированию своей красивой шпаги. Алекса закрыла дверь, прошла за ширму, наблюдая, как муж пьет из кубка вино. Раз уж гостей не предвидеться, как полагала герцогиня, можно отдаться чувствам и остаться с мужем наедине, чтобы утонуть в его страсти. Не торопясь устремиться в объятия мужа, Алекса развязала шнурки платья, стянула чулки, расшнуровала корсет и уже через пару минут вышла к мужу во всей своей красоте, избавившись ото всей одежды.

Жена герцога была голой, выглядела она прекрасно, гордой и неприступной женщиной, которая досталась ему. И Карл гордился тем, что получил одну из самых красивых женщин на свете. Алекса, возможно, достойная женщина, которая должна быть у прекрасного принца или даже короля, но герцог не собирался делить свою жену с кем-то еще. Она принадлежит только ему.