Предыстория и завершение книги «Разведчик, штрафник, смертник»

Увиденная им обстановка весьма отличалось от той, что в предвоенное время крутили в советском кино. Парень не встретил красивых и жизнерадостных комсомольцев-ударников, с улыбкой вершащих большие дела. Вместо них он увидел совершенно другой контингент.

В основном, там работали «зеки», как «уголовники», так и те, что «пошли за политику». Имелись и вольнонаёмные граждане из обедневших слоёв населения. Но самым ужасным было не это. Дело всё в том, что никто из них, никогда не трудился на стройке.

Так что, Григорий начал работать с неподготовленными, а зачастую, и с совершенно неграмотными советскими гражданами. Мало того, он должен был давать на гора внушительный план, «утверждённый на самом верху».

Сначала ему приходилось искать общий язык с работягами. Затем, уговаривать соблюдать дисциплину и лишь после этого, пытаться их всех чему-то учить. К тому же, как это часто случалось, строительный техникум дал парню не всё, что ему здесь могло пригодиться.

Многое мастеру приходилось осваивать прямо на месте. Впитывать всё самому и, в то же самое время, вбивать науку в других. В первую очередь, следовало уметь читать чертежи и правильным образом организовывать деятельность каждого члена бригады.

Но самый главный вопрос, который нужно было решить, звучал приблизительно так: – Как заставить работать отчаянных «зеков»? Причём убедить их не отбывать свой номер на стройке, а хорошенько трудиться?

Можно, конечно, «настучать» на них вертухаям и те их накажут в своей жестокой манере. Однако, тогда у тебя сразу появится множество личных врагов. А такие ребята могут кирпич на башку уронить. Поэтому, лучше всего, заслужить уважение этих сидельцев. Лишь после этого, они станут слушать тебя.

Оказавшись в Асбесте, Григорий впервые попал в лагерь для граждан, отбывающих срок «за политику». Там он увидел, как содержали людей, которых советская власть считала чрезвычайно опасными.

Впрочем, и «уголовники», причисленные к «друзьям социалистической родины», жили нисколько не лучше. После первой экскурсии, парень вернулся в свой дощатый барак и оглядел помещение совершенно другими глазами. Теперь, небольшое жилище «для среднего техперсонала» показалось ему верхом комфорта.

Несмотря на юные годы, Григорий не поддался напору той пропаганды, что велась в отношении «политических зеков». Он очень старался относиться ко всем окружающим одинаково ровно и пытался не видеть официальную разницу между свободными и осуждёнными гражданами.

Этому очень способствовали личные переживания парня. Перед глазами Григория часто вставала картина того, что случилось десятилетье назад. В тот день, отряд разнузданных «чоновцев» явился в их небольшое хозяйство.

Командир достал из-за пазухи какой-то мандат и объявил, что пришёл «раскулачить» Петра Стратилатова. Когда отец стал возражать, его просто убили у всех на глазах.

Иногда молодой человек вспоминал и любимую тётю, неизвестно за что арестованную недавно в Самаре. Её объявили «шпионкой фашистской Германии». Посадили в машину и увезли неизвестно куда.

– Возможно, Эльза Альбертовна и сейчас ударно работает на какой-нибудь социалистической стройке, – говорил он себе: – Если, конечно, она до сих пор осталась в живых.

Вызов в НКВД

Всё шло своим чередом. Быт у Григория постепенно наладился. Он занял свободную койку, стоящую подальше от двери и приспособился к жизни в Асбесте. Совершенно внезапно, особисты напомнили парню о том, кто держал в кулаке миллионы людей.

В декабре 1937-го дверь в небольшую «бытовку» широко распахнулась. Вбежал запыхавшийся нарочный, присланный из главной конторы строительства. Курьер принёс телефонограмму, переданную из НКВД.

С внутренней дрожью, Григорий взял протянутую парнишкой бумагу. Парень слегка побледнел и со скрываемым трепетом прочёл короткую фразу. В ней содержался строгий приказ: – Без промедленья явиться в районный отдел.

Парень отложил процентовки, которые тогда заполнял. Тотчас оделся и вышел из тепла на мороз. Григорий вскочил в какие-то сани, идущие в сторону центра посёлка, и объяснил, куда нужно ехать.

Закутанный в огромный тулуп, возница повернулся назад и с большим удивленьем посмотрел на знакомого ему седока. Было понятно, что он видел перед собою придурка, который отчаянно рвался в зубы злобного чудища. Мужчина неопределённо кивнул, что-то неразборчиво крикнул и начал нахлёстывать лошадь кнутом.

Как все советские граждане тридцатых годов, он доподлинно знал, что чекисты особые люди. Они весьма не любили, когда не отзывались на их «приглашения» или хотя бы немного опаздывали. «Особисты» исповедовали всё сокрушающий принцип: – Не хочешь идти добровольно, приведём тебя силой, в наручниках!

Неожиданно быстро Григорий добрался до нужного места. В кабинете, его встретил хмурый молодой лейтенант госбезопасности. Тщательно просмотрев документы, он строго спросил: – Вы печник?

Опешив от такого вопроса, парень ответил: – Да, занимался когда-то таким ремеслом.