Преемники апаранса

— Как это не касается? Я, чёрт возьми, полетел, представлять лицо страны. Все годы служил ей, и сейчас нахожусь здесь, тоже ради этого. Ещё как меня касается!

В комнату забежал Смит: "Члены экспедиции собрались у шлюза, блокировали выход".

Доктор Зим оказался проворным для своих лет. Успел рассказать всё команде, принял ответные меры и объединил экспедицию против группы Марша.

— Что ты предлагаешь? — холодно спросил Марш.

— Полно альтернатив! Идти воевать — последнее дело.

— Конкретизируй.

— Предлагаю продолжить переговоры с Шугуан. Я уже выслал обращение к главе экспедиции.

— Пустая трата времени. Китай дал прямой приказ не выдавать деталь без обмена на исследования.

— Тогда, — Зим замялся, — допустимо рассмотреть вариант уступки Китаю. Или же прекращение экспедиции и возвращение домой.

— Лицо страны, говоришь?

— Никакие открытия не стоят человеческой жизни! Рисковать жизнью…

— Спесь одна, да духа нет, — перебил Марш.

— А что ты предлагаешь? Пойти убивать учёных? А мне стать главой шайки террористов? Или может самим с голоду помереть, если убить не выйдет? — уже кричал Зим, не контролируя вылетавшую слюну, — И да, чёрт подери, я хочу прославлять свою страну, и уж извини за мой эгоизм, но я хочу дожить и увидеть результаты трудов, а не брать вину за них!

К старику со спины зашёл Смит, жестом спрашивая разрешение на усмирение. Командир отрицательно покачал головой. Двери вновь раскрылись, в них стоял ДиТёрк.

— Старый Фрэнк, он это… Вам надо видеть!

Все направились за техником. В холле собралась толпа у мониторов периметра базы. Марш с помощниками отогнали всех от панели экранов. Те показывали кучку скиданных винтовок и ровер, удаляющийся в горизонт. Единственное средство передвижения ускользнуло. Произошёл первый угон на луне. И он же предотвратил первое насилие.

— Это ни к чему не приведёт. Вы только лишаете нас шансов, — сказал Марш.

Накатила огромная усталость. Маршу пытались возразить, но он не слушал — лишь отмахнулся рукой. Он пробежал взглядом поверх голов, ища техника.

— Хайдёр! — крикнул Марш, — Собери и убери оружие на место. Понял меня?

Хайдер трусливо скрючился, прячась за чужие спины.

«Хороши вы все», — процедил Марш. Всё. Хватит с него. Свои же люди мешают их спасти. Кончились силы, что бы ещё и с командой бороться. Фигура Марша растворилась в коридоре. Оставшиеся в холле нерешительно переминалась с ноги на ногу. Только Джон Смит стоял прямо и смотрел на всю эту компанию как на свору выродков.

У себя в комнате Харрис закрыл дверь и выключил свет — отгородился от внешнего мира, собираясь исчезнуть. Он не убегал, но принимал всё как есть. Побеждённым упал в постель, отдавшись забвению.

Люди на Кере старались не гасить свет. Без природного источника они пытались заменить солнечные лучи электрическими. Тьма Керы когтями вытаскивала забытый детский страх. Хоть это и смешно, но экипаж боялся темноты. Тьма — воронка, всё поглощающая и растворяющая в себе. Зрение становилось бесполезным, звуки угасали, мысли вязли, память тускнела. Личность крошилась, как ветхий мост над пропастью, осколки пропадали в непроглядной бездне. Необъяснимый страх уснуть в темноте и проснуться только телом, был известен каждому. Кроме Марша — его небытие не пугало. Он искал в нём покой.

***

Цзиньчэн

Ночь не принесла избавления от ужасов прошедшего дня. Вместо желанного отдыха настигли кошмары. Часами Марш боролся с болезненными образами. Подсознание выворачивалось наизнанку, корёжило тонкую перегородку, липкой сетью расползалось по спине Марша, утаскивая его в вязкое прошлое. Тело агонизировало, выгибалось от мук. И только, казалось, ноги касались чего-то твердого и надёжного, это надёжное обращалось скользким илом. Звучал зов пучины, раскинувшей объятья. Истошный крик разорвал плёнку морока и Марш, наконец, очнулся.