Преферанс со Смертью

— Еще не успел применить по назначению, сейчас проверим, — заверил магистр, у меня же натуральным образом отвисла челюсть.

Тотальный контроль.

Магистр одним вращением пальца привел все картинки в движение. Началась перемотка назад.

В лесах ничего особенно не менялось, кроме проскакивающих местами животных. На входе в Академию выходили-заходили адепты. «В кадре» появились магистр Айнех, как замыкающий отряд, затем Витор и я с отсутствующим выражением на лице.

Нас «отмотало» из радиуса входа, некоторое время мы нигде не мелькали, дальше «перемотка» ускорилась.

В целом я спокойна. Ничего необычного, за исключением марафона по лесу, не было.

В обычном темпе картинка запустилась, когда я, с компасом в руке, застыла напротив полигона. Выглядела я крайне удивленно, и удивление нарастало по мере моего продвижения. Витор, пока я стояла посреди полигона, пил воду и наблюдал за мной.

Дальше наш разговор, к счастью, без звука, мое стремительное удаление с полигона и… ничего.

Вновь я вернулась на экран уже на границе. Я шла с тонкой веточкой в руке, смотря перед собой. Не заметив того, что я, по идее, должна была увидеть, я исчезла с экрана и больше не появлялась.

Хвала здешним богам, Айнех не увидит моего забега с умертвиями.

— Магистр, а за нашими комнатами вы тоже следите? — решила уточнить на всякий случай.

— Вам есть что скрывать, Савелье? — Айнех перематывал момент «прогулки» по лесу снова и снова.

Вам лучше этого не знать.

— У всех есть тайны. А вы лишаете людей личной жизни.

— Боитесь?

Зеленая плазма исчезла.

Я пожала плечами, не желая компрометировать себя ответом, тем более ответить честно не удастся.

— Я могу идти?

Пока случайно не выдала себя еще больше.

— Куда-то спешите? — магистр вскинул бровь.

Да! Куда угодно, лишь бы без вас.

Общество магистра мне не противно. Оставаться с ним наедине страшно. Я не боюсь его, я боюсь, что он однажды скажет всю правду обо мне, и неважно, откуда он узнает. Страх быть «пойманной» с поличным намного сильнее желания узнать об Айнехе больше, чем остальные.

— Я покинула территорию непредумышленно, вы в этом убедились.

Айнех вытащил из ящика стола лист бумаги, взял карандаш и протянул этот набор мне.

— Пишите, — приказал он.

— Что писать?

Магистр сел в свое кресло.

— Рассказ. Красочный и с подробностями.

Все-таки действия Айнеха предугадать невозможно.

— Я не понимаю, — я отодвинула лист подальше от себя.

— Что вы не понимаете, Савелье? — он сложил руки перед собой. — Описывайте ваше приключение, в результате которого пострадали опорные конечности. Я, как декан вашего факультета, несу ответственность за вас, в том числе за руки, ноги, голову, и слежу за тем, чтобы вы ничего из перечисленного не лишились. Следовательно, адептка Савелье, я должен знать и о повреждениях: где и при каких обстоятельствах они были получены. Я понятно объясняю?

— Более чем.

Губы магистра искривила усмешка.

— Пишите, Савелье. Даю вам двадцать минут. Время пошло.

Не зря я сбежать хотела. Что мне теперь писать? За мной гнались умертвия, а я не могла ничего сделать? Тогда триумф Айнеха не заставит себя ждать. Он возрадуется с первых строк.

Гениальная идея посетила меня после нескольких минут обзора белого листа. Взявшись за карандаш, как творец за перо, начала выводить:

Магистр Айнех, я, адептка Савелье, выражаю вам признательность за беспокойство и сердечно благодарю за проявленную заботу. Однако не могу согласиться с вашим дотошным желанием вывернуть наизнанку мою личную жизнь. Мне кажется, вы преследуете иные цели и сейчас глубоко сожалеете, что не отслеживаете всю территорию Академии для детального исследования моих передвижений.

При всем моем к вам уважении должна заметить, что вы превышаете свои полномочия, всячески подвергая меня проверкам.

Мои опорные конечности пострадали в результате бега по лесу в поисках выхода. Туфли не предназначены для подобных пробежек, поэтому их пришлось оставить в лесу, в чем вы сможете убедиться, если отправитесь на их поиски.

Адептка Ирэне Савелье

— Теперь я могу идти? — я протянула магистру листок, готовая ковылять к выходу.

Айнех кивнул, забрал лист, а я пошла настолько быстро, насколько могла с перебинтованными ногами, которые ко всему прочему начали болеть.