Прегрешения богов

   — Оказалось, она притворялась человеком, а на самом деле чистокровная брауни. Ты была права насчет хирурга — ему нужно было точно знать ее происхождение, прежде чем браться за реконструкцию лица. Почему это так важно, кстати?

   — Фейри регенерируют не так, как люди, а куда быстрее. Если бы хирург не знал, что она брауни, он мог бы не успевать за скоростью роста ее кожи.

   — А еще, — добавил Джереми, — существуют материалы — металлы и синтетические лекарства, — которые смертельно опасны для фейри, особенно для малых фейри.

   — И анестетики на нас не все действуют, — сказала я.

   — Ну вот, для этого вы мне здесь и нужны. Никто из нас не подумал бы о хирурге и не знал бы этих подробностей о брауни. Нам нужен в штате сотрудник-фейри на такой вот случай.

   — Я слышал, что вы сейчас активно вербуете фейри на службу в полиции, — сказал Джереми.

   — Да, для таких расследований, да и просто для связи с населением. Вы же знаете, фейри нам не доверяют. Мы для большинства — те самые люди, что выгнали их из Европы.

   — Ну, не совсем те самые, — возразил он.

   — Да, но ты понимаешь, что я имею в виду.

   — Увы, да.

   — А кто-нибудь уже изъявил желание? — спросила я.

   — Пока не слышала.

   — А есть требования к внешности? Насколько кандидаты должны походить на людей? — спросила я.

   — Насколько я знаю, расу не лимитировали. Просто нужны фейри в составе полиции. Мы думаем, многое будет легче. Ну вот, например, есть у нас на примете нечто вроде подпольного клуба педофилов, где используют фейри, похожих на детей.

   — Это не педофилия, — возразил Джереми. — Фейри соглашаются по доброй воле, а возраст у них обычно перевалил за сотню лет, куда уж легальнее.

   — Не в том случае, если это за деньги, Джереми. Проституция есть проституция.

   — Ты же знаешь, что у фейри этого понятия нет.

   — Знаю. Вы относитесь к попыткам регулировать секс как к попыткам ограничить вашу свободу распоряжаться собственным телом. Но это не так. Вообще-то, пусть я на публику этого не скажу, но если похожие на детишек фейри могут удовлетворить этих извращенцев — я только рада. Меньше настоящих детей пострадает. Но нам надо иметь выходы на таких фейри — они могут знать, к примеру, не вовлечены ли в проституцию настоящие дети.

   — Мы наших детей оберегаем, — сказал Джереми.

   — Но из ваших стариков не все посчитают ребенком подростка лет шестнадцати.

   — Да, разница культур, — согласился Джереми.

   — Если вы дадите индульгенцию взрослым фейри, которые обслуживают педофилов, они вам помогут найти тех, которые преследуют детей, — сказала я.

   Люси кивнула:

   — Я знаю, что они выглядят детьми, свеженьким мясцом, легкой добычей, и от людей их часто не отличить, и обращаются с ними соответственно — но стоит им защититься с помощью магии, как они тут же оказываются нарушителями федерального закона.

   — И первый арест за проституцию вдруг оборачивается обвинением в магическом воздействии, а это срок куда больший, — договорила я.

   — А что с тем фейри, который убил в тюрьме заключенного, пытавшегося его изнасиловать? Он теперь под судом за убийство? — спросил Джереми.

   — Он расколол тому типу голову будто куриное яйцо, — напомнила Люси.

   — Ваш закон обращается с нами как с чудовищами, если у нас случайно не окажется дипломатического иммунитета или знаменитой принцессы.

   — Ты несправедлив, — сказала я.

   — Я несправедлив? В Америке еще ни один сидхе в тюрьме не сидел. А я из малого народца, Мерри. Поверь мне на слово, люди всегда относились к вам не так, как ко всем остальным.

   Мне хотелось возразить, но аргументов не было.

   — Вы не спрашивали у хирурга, не оперировал ли он других фейри? — спросила я у Люси.

   — Нет, но можем спросить.

   — Погибшие феи-крошки выглядели вполне типично, но лучше бы проверить, не пытались ли они сделать что-нибудь, чтобы приблизиться к человеческому облику.

   — Но смысл? Все равно они ростом с куклу Барби, кто их примет за человека?

   — Некоторые феи-крошки могут менять рост — до трех-пяти футов. Не самая обычная способность, но встречается. И тогда уже и крылья можно подвязать — разные крылья по-разному.

   — Серьезно? — спросила Люси.

   Я глянула на Джереми.

   — Была такая звезда немого кино — фея-крошка, которая прятала крылья, — сообщил он. — И еще я официантку одну знал когда-то.

   — И что, никто из клиентов ничего не заподозрил?

   — Она пользовалась гламором.

   — Не знала, что феи-крошки так хорошо им владеют.

   — О, из них многие владеют гламором лучше сидхе, — сказала я.

   — Ну дела! — поразилась Люси.

   — У нас есть древнее присловье: феи-крошки идут первыми, а мы за ними. Из него вроде бы следует, что феи-крошки появились раньше всех нас. Не сидхе или древние боги измельчали и стали ими, а скорее наоборот — из них появились мы.

   — И это правда? — спросила она.

   — Насколько мне известно, никто не знает.

   — Это наш вариант вопроса о курице и яйце, — усмехнулся Джереми. — Кто появился раньше, феи-крошки или сидхе.

   — Сидхе говорят, что мы, но, если честно, свидетелей я не знаю.

   — Несколько фей, убитых там на холме, работали по найму, — сказала Люси. — Но я думала, они работали в своем обычном облике. Мне в голову не приходило, что они могли притворяться людьми.