Преимущество мечты

– Мой отец – Брат. Хотя давно уже отошел от дел. С самого детства он мне вдалбливал, что я пойду по его дорогое. И я, не особо сопротивляясь, пошел… И… Мама во всем его поддерживала… Ну и поддерживает до сих пор.

Он не хотел рассказывать, что были и счастливые моменты. Не хотел, чтобы Хоуп в его присутствии чувствовала себя ущемленной, потому что тогда он никогда не подберется к ней ближе, чем на расстояние вытянутой руки. А он хотел. Хотел быть настолько близко, чтобы обнять ее так крепко, чтобы стать с ней единым целым.

Хоуп была его Парой. Не иначе. Только это может объяснить тот факт, что временами он любил ее так сильно, что готов был задушить; борьба с ней была как поездка в Рай, а поцелуй – как приземление на землю (полностью выбило воздух из его легких); она была воплощением всего того, что он ценил в женщинах. Хоуп была для него важнее еды, воздуха или пристанища. Она была для него всем. Целым миром.

– Радужное у нас было детство, – прошептала она. – Не поспоришь.

– Верно, – кивнул Кейлеб, втайне надеясь на то, что эта ночь изменит все в его жизни. В лучшую сторону.

Глава 29

Хоуп никогда еще не чувствовала себя так противоречиво. В присутствии Кейлеба она чувствовала себя полностью спокойной, как будто оказалась в надежном месте: в настоящем доме, которого у нее, по сути, никогда и не было. Но вместе с тем она была напряжена, как струна, ощущая напряжение, сквозившее между ними. Возбуждение – вот что мешало ей быть умиротворенной и спокойной. Она сходила с ума по Кейлебу Россу, который в данный момент припарковался у ее дома.

– Давай поужинаем, – предложила Хоуп. – Могу поспорить, ты проголодался.

– Да, проголодался, – кивнул он. Его глаза действительно горели голодом, но не тем, что удовлетворяется пищей. Отнюдь.

Хоуп больше не могла себя сдерживать. Пошло. Все. К черту. Лучше она будет жалеть о сделанном, что о несделанном.

Хоуп схватила Кейлеба за руку и повела его к входной двери. Поездка в лифте была самая сложная, но они выдержали и это. Хоуп уже взяла ключ из машины, поэтому, быстро справившись с замком, втолкнула дампира внутрь. Она устала быть сдержанной и рассудительной. В конце концов, она заслужила ночь безрассудства.

– Следуй за мной, – сказала Хоуп, направляясь в свою комнату. Она знала, что Кейлеб понял чего она хочет и с большим рвением направился за ней. Она бежала быстро, потому что знала, что может передумать.

Возле двери ее спальни Кейлеб прижал Хоуп к стене и резко притянул к себе так сильно, как будто старался стать с ней единым целым. И в этот момент она почувствовала себя как дома, как будто она именно там, где и должна быть. На своем месте. В его объятьях. И они были настолько крепкими, что Хоуп не могла сделать не единого вдоха. Отчаянно нуждаясь в воздухе, она, тем не менее, хотела, чтобы Кейлеб, обвивая своими мускулистыми руками ее талию, продолжал так возбуждающе дышать ей в шею. Хоуп желала этого настолько, что даже не хотела задумываться о том, насколько правильно она сейчас поступает. Все было неважно в тот момент. Кроме нее и Кейлеба, целующего ее так, как будто она для него целый мир.

Низко зарычав, Кейлеб открыл дверь спальни Хоуп и вновь прижал ее к стене. Одним легким движением он расстегнул платье девушки, как будто делал так уже тысячу раз, открывая на обозрение ее черный лифчик, который выгодно подчеркивал ее грудь, и черные трусики. Кейлеб оглядел Хоуп своим похотливым, но в то же время нежным взглядом и девушка поняла, что с каждой секундой ему все труднее сдерживаться. Но на самом деле, она этого и не хотела. Этой ночью Хоуп хотела заполучить всего Кейлеба Росса. Без остатка.

Удовлетворенно рыкнув, он бросил ее на кровать и, стянув с себя футболку, быстро устроился в колыбели между ее ног и впился в ее губы долгим поцелуем. Он целовал ее так, что если бы Хоуп нуждалась в частом дыхании, как человек, то уже давно бы умерла от асфиксии. Этот мужчина умел целоваться.

Приникнув к губам Хоуп своими, он буквально затянул девушку в водоворот страсти и животной похоти. Его стальная длина упиралась в ее естество, заставляя Хоуп стонать от предвкушения и наслаждения.

Он не был сейчас нежным и медленным и Хоуп нравилось это.

Рука Кейлеба медленно потянулась к ее лифчику, резко сжимая грудь. Хоуп уже не могла выдерживать его умопомрачительных прикосновений, поэтому впилась в его спину наманикюренными ногтями, отчего он яростно выгнулся, словно подставляя себя под ее руки. Затем Кейлеб приподнялся, обнажив свои клыки, которые знал как использовать, и перекусил бюстгальтер спереди.

Вновь выпрямившись, он тихо зарычал и, недолго думая, стянул с себя джинсы вместе с боксерами. Его размеры действительно впечатляли. Значит, девушки любили его не только потому, что он был популярным, высокомерным мальчиком, а еще потому, что внешне он был сложен как Аполлон.