Преисподняя XXI века

Охваченная паническим ужасом толпа обратилась в бегство. Побежали и мы, я, Тагат и Иста. Возле рыночной площади нам удалось вырваться из толпы. Тагат вел нас какими-то путаными проулками, пока не вывел к дороге, ведущей из города на юг. Наше селение находилось на западе, но спросить его о чем-либо не было возможности, пока мы не остановились, чтобы перевести дух.

Я хотел узнать, что происходит, почему человек по имени Золин заинтересовался мной и почему моя тетушка пыталась его убить. Я догадывался, что она пыталась защитить меня.

В ответ на мои вопросы Тагат лишь покачал головой:

— Тебе безопаснее ничего не знать.

— Не понимаю.

— Твое неведение помогает тебе остаться в живых, но ты все равно должен быть осторожен. С этого дня не говори никому, что ты из Народа Каучука. Забудь свое имя, возьми себе другое. Тетю и дядю своих тоже забудь, а кто спросит, говори, что все твои родные умерли.

— Но почему? Я должен знать…

— Все произошло много лет назад, в Теотиуакане. Ты был младенцем, когда твой отец навлек на себя и свою семью гнев Ксайпа, Свежующего Господина, слуги самого Пернатого Змея.

— Мой отец? Оме говорила…

— Мы не сказали тебе правду. Все в твоей жизни было ложью, но только ради твоей же безопасности. Твой отец был могущественным господином, но ныне одно упоминание твоего имени заставит науалей Свежующего Господина вцепиться тебе в горло. Оме была твоей нянькой. Когда всю твою родню перебили, она бежала с тобой, принесла тебя в наше селение и вырастила в нашем доме. Золин, человек, которого Оме пыталась убить, узнал тебя с первого взгляда. Даже я и то, глядя на твое лицо, вижу его черты. Да и Оме он тоже сразу узнал. Золин был управителем твоего отца.

Выходит, вся моя жизнь была ложью? Что это значит? Ошеломленный и растерянный, я молча таращился на своего дядю. Иста не вымолил ни слова. Он остолбенел и выглядел таким же ошарашенным, как и я.

— Двигайся по этой дороге, — сказал Тагат. — Иди на юг, так быстро, как только сможешь. Постарайся пристроиться к другим путникам.

— Без тебя?

— Я постараюсь сбить погоню с толку, распространю слух, будто ты отправился в противоположном направлении.

— Но…

— Иди. Чем быстрее, тем лучше. И не оглядывайся.

И тут ожил Иста.

— А куда мне идти? — спросил он моего дядю.

— А куда ты хочешь?

— С Тахом.

— Ну и правильно. Это безопаснее, чем возвращаться в селение. Люди Свежующего Господина могут заявиться туда в поисках Таха, а люди знают, что ты уходил с ним. Если ты будешь там, когда они придут…

Моему дяде не было нужды заканчивать, я и так его понял. Ягуары могут перебить все селение.

Тагат снял с пояса кошель.

— Вот резина на покупки припасов. Используй для своих нужд, но никому не показывай, что у тебя больше одного кусочка.

Маленькие, с глаз размером, шарики обычно использовались как средство расчета за покупки. На один шарик можно было купить нам обоим еды на несколько дней.

Тагат покинул нас и поспешил обратно в город. Мы с Истой зашагали по дороге. Мы были молоды, сильны, выносливы и на марше могли показать себя на хуже Воителей-Ягуаров.

Шли мы молча, хотя в голове моей теснились вопросы, которые некому было задать. А вспомнив про Оме, я заплакал. Правда, пытаясь скрыть свои слезы от Исты, как он скрывал свои от меня.

23

Мы стояли на дороге, ведущей из города. Путешествовать по Сему Миру можно только пешком, если, конечно, путешественник не настолько богат, чтобы его носили в паланкине рабы. Мы ноги сбили, тащась по главной дороге, поскольку куда ведут другие пути, не имели ни малейшего представления.

— Маленькие дороги ведут в маленькие селения, — сказал я Исте. — Не те места, где мы можем затеряться.

По пути мы встречали путников, как местных, живших где-то неподалеку, так и носильщиков с тюками на плечах. Меня так и подмывало пристроиться к какой-нибудь группе, для большей безопасности в пути и чтобы привлекать поменьше внимания, но из-за тяжелой поклажи они двигались гораздо медленнее нас.

В придорожном селении мы приобрели тортильи и огневые камни: ударив одним о другой, можно было высечь искру и зажечь огонь. Хотя тортильи можно есть не разогревая, костерок на ночном привале все равно не повредит.

— Спать надо будет лечь подальше от дороги. Может быть, они послали на дорогу воинов, и те будут искать нас даже ночью.

Ближе к сумеркам нам пришлось сбавить темп, я видел, что Иста устает. Углядев в паре сотен шагов от дороги холм, я повел Исту туда, потому что оттуда была видна дорога и все, кто по ней движется. Даже Воители-Ягуары не способны видеть в кромешной тьме, а значит, их факелы будут видны издалека.

— Нам нельзя разводить костер, — сказал я, как только сообразил, что наш огонь будет виден еще лучше, чем любой факел внизу.

Поэтому мы сидели в темноте, пугаясь звуков, издаваемых в ночи невидимыми созданиями, а еще больше пугаясь того, что рисовало нам воображение.

— А вдруг они отправят за нами науалей? — пробормотал Иста. Я поежился от страха, однако бодро заявил:

— Нет в этих краях никаких науалей.