Преисподняя «Заря-2»

– Не знаю, – ему было тяжело говорить, но он старался не подавать виду. – Я никого не видел. Просто явились эти… твари.

– Кто эти существа в шкурах?

– Люди. Строители и персонал строящегося комплекса. Это не ученые.

– Но прошло столько лет! Как они выжили за все это время?

– А хрен его знает, – нахмурился порядком побледневший офицер. – Многим тогда было около двадцати… Не знаю, но это точно они.

– Есть ещё кое-что… Я видел вход в «Лямбду». И она совсем не то, про что все говорили. Почему?

Он попытался рассмеяться, но вдруг закашлялся. Наружу полетели кровавые сопли.

– Потому, что никто и не знал толком, что она собой представляет.

– Я не понимаю… Она же не достроена! Что она такое?

– Верно. До окончания строительства дело не дошло. Но чем должны были там заниматься – никто не знал. Слухи были разные. Я сообщил вам лишь то, что было известно официально.

– Почему же никого не эвакуировали?

– Этого не знаю. Но думаю, что едва Вильгельм Штрасс в восемьдесят шестом году получил сообщение из «Астры», об этом узнали кураторы других объектов. Посчитали, что в непосредственную близость с объектом вошла иностранная диверсионная группа. Решили не рисковать, а просто потравить всех газом, – его голос становился все тише. – И своих, и предполагаемых противников.

– Зачем так радикально?

– Значит, была причина, – силы подполковника таяли на глазах.

– Но если персонал потравили, тогда откуда эти дикари?

– Я думаю, если проникнуть туда, ты и сам быстро найдёшь ответ, – ещё тише ответил советский офицер.

– Мне незачем туда идти, – решительно заявил я, с некоторым трудом поднялся на ноги, а затем принялся демонстративно осматривать участок туннеля.

– Мой пистолет разряжен, но я дорого продал свою жизнь… – он хотел сказать что-то ещё, но не успел.

Олег Анатольевич обмяк, устало закрыл глаза, тихо выдохнул. Подбородок упал на грудь.

– Эй, подполковник? Черт! – я посмотрел на него с подозрением. – Шевченко! Отставить умирать.

Но Олег Анатольевич не ответил. Он уже даже не дышал.

– Мля! – произнёс я, осознав, что теперь я снова остался один. Вопросов меньше не стало, зато выяснились новые подробности, от которых мне не легче.

Тем не менее, вновь склонившись над подполковником, я сунул ему в руку разряженный пистолет. Не знаю, зачем я это сделал, но думаю, что он был бы рад умереть с оружием в руке. Это считалось честью во все времена, особенно, если ты был настоящим воином. А подполковник им был, с этим точно никто не поспорит.

– Покойся с миром! – тихо произнёс я.

Даже сидящий неподалеку Вася как-то жалобно заскулил. Видимо, даже его, когда-то детские мозги сейчас сообразили – умер человек, причем сильный во всех смыслах. А мутант явно ценил силу…

Отойдя от тела подполковника, я подошёл к лежащему фонарю, быстро осмотрел его и выключил. Моего факела должно было хватить ещё минут на двадцать, после чего фонарь вполне мог бы пригодиться. Конечно, батарея была ни к черту, но хоть что-то.

На душе было вдвойне паршиво. За последние несколько дней количество трупов, что попалось мне на глаза, значительно превысило количество тех, что я успел повидать за всю свою жизнь. Все те, кто погибли здесь, были так или иначе связаны между собой. Кто-то пришел сюда раньше, кто-то позже. А кто-то и вовсе так и не смог выйти отсюда ещё с советских времен. Осознавать все это было очень тяжело. Это чувство буквально отравляло меня изнутри, сильно нервируя и не давая покоя.

Вновь и вновь я возвращался к мысли о том, что именно мое вмешательство во внутренние дела всего этого комплекса и привели к тому, что происходило в данный момент. Меня и моих друзей. Проклятый профессор со своим чертовым дневником… Если бы не попался он нам тогда в фойе университета, всего этого не случилось бы. Но могли быть другие. Все могло пойти иным путем. Быть хуже, а может, и лучше. Может быть, никто не погиб бы.

– К черту все это! – вслух произнес я, отмахиваясь от тяжелых, гнетущих мыслей.

Любой из лежащих здесь бетонных блоков был не столь тяжелым, как эти проклятые мысли в голове. В переносном смысле, разумеется.

Бросив последний взгляд на подполковника, я поджал губы, отвернулся и двинулся к перевернутой дрезине. Где-то под ней или рядом с ней должны были остаться наши вещи. Оружие, рюкзаки. Но, вопреки ожиданиям, я ничего не обнаружил.

– Вот суки! – процедил я. – Наверняка хреновы дикари с собой утащили.

Человеческих тел тоже не оказалось. Ни живых, ни мертвых. По крайней мере, я никого не нашёл. Хотя на дальней стене, у торчащих из бетона арматур, было хорошо заметно огромное, кровавое пятно. Думаю, именно на это место упал Скат. Наверное, дикари сняли его тело и также унесли с собой. Зачем? Да хотя бы для того, чтобы сожрать. Может быть, это же собирались сделать и с подполковником, да только тот неожиданно оказался живым и не дал себя разделать на окорочка.

Мой взгляд упал на дикаря, который был тяжело ранен подполковником. Возможно, стоило попытаться поговорить с ним, быть может, выяснить хоть что-то… Но оказалось, что тот уже благополучно отъехал в мир иной.