Прекрасная бунтарка

Но тело, глупое тело знать не желало никаких сложностей. У него линия поведения была только одна. И Патрисия с неудовольствием заметила, как невольно ускоряет шаг, как учащается пульс, твердеют соски, а из глубин существа поднимается знакомая горячая волна, жидкий огонь, что растекается по жилам и наполняет каждую клеточку новой жизнью. Кожа так и жаждет ощутить привычную ласку первого прикосновения Стивена.

Отвратительно! Патрисия чуть не топнула ногой от досады. Ну что она за развратная тварь! Столько важных проблем надо обсудить, а она реагирует так, точно проблема только одна: как бы скорее добраться до постели.

Но другой, вкрадчивый и коварный голосок нашептывал иное. Что может быть естественней подобной реакции при встрече с человеком, который открыл для тебя мир чувственности? И что может быть естественней, если вы с ним сейчас совершите очередную экскурсию в этот удивительный мир?

Молодая женщина вздохнула. Раз она до сих пор так чутко реагирует на близость Стивена, значит, надо с особой тщательностью следить за собой. Никаких прикосновений, пусть даже случайных, пусть совсем невинных. Никаких поцелуев, никаких объятий. Нужно сохранять трезвую и ясную голову.

— Добрый день, Стивен, — сухо произнесла она, когда между ними оставалось всего несколько шагов.

Если он и хотел поцеловать ее, то этот холодный, сдержанный тон остановил его. Стивен замер на вполне благоразумном расстоянии, исключающем какие бы то ни было объятия и поцелуи. Но почему это ее так сильно огорчило?

— Так ты все же нашел меня, — добавила она, скрестив руки на груди. Не столько, чтобы продемонстрировать Стивену, что ему тут не слишком рады, сколько ради того, чтобы прикрыть грудь с чересчур красноречиво просвечивающими бугорками затвердевших сосков.

— Не без труда, — в тон ей ответил он.

Судя по всему, Стивен пребывал не в лучшем расположении духа. И неудивительно, если Маргарет задала ему обещанную головомойку. Впрочем, что бы она ему ни сказала, он это заслужил.

— Да ладно тебе, — саркастически промолвила молодая женщина. — Какой уж тут труд! Фотография у тебя была, газеты пляшут под твою дудку, а обещанное вознаграждение по твоим масштабам сущие пустяки. Оп-ля — и дело в шляпе, рыба на крючке.

— Тебя, Патрисия, — медленно произнес Стивен, — я бы рыбой не назвал. Кому, как не мне, знать, что в твоих жилах течет отнюдь не холодная рыбья кровь.

Патрисия никак не отреагировала на подначку. Во всяком случае, постаралась.

— А неплохо, наверное, иметь столько денег, чтобы при помощи них решать любые проблемы. Ни тебе самому думать, ни усилия прилагать — зачем? Деньги работают за тебя.

Глаза Стивена сощурились. Прежде, чем ответить, он несколько секунд молча глядел на Патрисию, словно что-то прикидывая. Но когда заговорил, в голосе его не слышалось ни тени гнева:

— Ты все еще злишься на меня. И в полном праве. В тот вечер, когда ты мне сказала о своей беременности, я повел себя не лучшим образом.

— Уж это точно. Не лучшим.

— Но, согласись, и ты мне не дала возможности загладить вину. Бросила трубку, так что я и дозвониться не мог, а потом и вовсе сбежала. Так нечестно, Патти. Даже ты в силах понять, что твоя новость меня потрясла. Я просто… просто был не готов.

— Прости, но я сделала то, что должна была сделать. Я не могла иначе. Мне надо было подумать.

— И как, подумала? Приняла какое-нибудь решение?

Патрисия огляделась по сторонам. Они стояли в довольно людном месте, и ей не хотелось вести столь личный разговор, когда кто угодно может услышать их.

— Ты не против, если мы немного пройдемся?

Не дожидаясь его ответа, Патрисия зашагала по тропинке, вынудив Стивена двинуться следом.

— Честно говоря, я бы предпочел найти местечко поукромней и посидеть спокойно.

Ну еще бы! Патрисия не сомневалась, что Стивену хочется найти уголок подальше от посторонних глаз. Вот только сидеть спокойно он ей там не даст. Что ж, это возможность наглядно продемонстрировать, Что отныне она не собирается идти у него на поводу. Настало ее время диктовать условия.

— Нет, давай все же пройдемся.

— Патрисия, боюсь, я сегодня неподходяще одет для прогулок по лесу. Ботинки, считай, уже загублены.

Молодая женщина холодно посмотрела на него.

— Стивен, ты здесь по собственной воле, по собственному выбору. Я тебя сюда не звала. Если так беспокоишься за ботинки, сними их и иди босиком. А брюки закатай.

К ее изумлению, Стивен именно так и поступил. Снял башмаки, связал их шнурками и кинул под ближайшее дерево. Закатал брюки до колен. Пиджак тоже снял и повесил над ботинками, расстегнул рубашку на груди. Подобрал с ближайшей скамейки оставленную кем-то газету и лихо соорудил из нее треугольную шляпу. Патрисия только диву давалась.