Прекрасная дикарка

Малкольм наступил Дорис на ногу. Рядом с Эндрю возникла Элис; она молотила руками и царапалась, а потом развернулась и накинулась на его тетю, повиснув на ее трясущихся руках, тщетно пытавшихся удержать Малкольма. Тот, наконец, вырвался и прижал Эндрю к каменной стене пещеры. Деймон-мышка Эндрю верещал и вопил, спрятавшись за ногами своего человека.

– Нет! Не бей меня!

– Тогда говори, кто это был!

– ДСК!

– Врешь! Не та форма! Кто это был?!

– Да не знаю я! Я думал, они из ДСК…

– Куда ты ходил, чтобы их найти?

Другие взрослые уже собрались вокруг них и смотрели на происходящее, подбадривая кто одну сторону, а кто другую. Некоторые еще спали, когда за Лирой пришли, и теперь требовали объяснений, а Джордж Боутрайт так и лежал без чувств. Одри стояла подле него на коленях и испуганно звала по имени. В пещере царили шум и гам.

Эндрю всхлипывал. Малкольм с отвращением отвернулся от него, пошатнулся и упал на колени, но Аста в образе кошки прыгнула на деймона-мышонка и прижала его к земле. Ее деймон Бен, ощетинившись, рычал на мальчика со всей бульдожьей свирепостью.

Элис потянула Малкольма за руку и заставила встать, так что ему пришлось на мгновение отвернуться от деймона.

– Послушай, что говорит этот человек, – велела она.

Человек был низенький, жилистый и темноволосый; рядом стоял его деймон-лисица.

– Мне случалось раньше видеть такую форму, – сказал он. – И это не ДСК. Они называются Стражи Святого Духа… или что-то вроде того. Охраняют церкви, семинарии, монастыри, школы и все такое. Явились они, возможно, из Уоллингфордского аббатства.

– Из аббатства? – спросил Малкольм. – А кто там живет – монахи или монахини?

– Монахини, – ответила какая-то женщина. Малкольм не разглядел ее лица. – Сестры Святого Послушания.

– А ты откуда знаешь? – спросил ее мужчина.

– Я на них раньше работала, – объяснила та, выходя из тени в пятно серого света у входа в пещеру. – На сестер. Убирала у них и смотрела за курами да козами.

– Где они? Где это место? – быстро спросил Малкольм.

– Ниже по реке, в Уоллингфорде, – отвечала она. – Вы его не пропустите. Большие такие белые каменные здания.

– И кто они, эти сестры? Чем занимаются? – требовательно спросила Элис.

Она была бледна, и глаза ее опасно сверкали.

– Молятся. Учат. За детьми присматривают. Не знаю… Злые они там.

– Злые? – встрепенулся Малкольм. – Как? Почему?

– Ну, суровые. Очень суровые и жестокие. Это было совсем не по мне, вот я и ушла, – объяснила женщина.

– Я видел, как эта стража поймала сбежавшего мальчишку, – сказал мужчина. – Они били его прямо где взяли, на улице, пока он не упал замертво. Пытаться им помешать бесполезно, у них есть на это право.

– Значит, вот что ты сделал? – Малкольм повернулся к Эндрю. – Пошел и донес на нас и на малышку?

Эндрю захныкал и вытер рукавом нос.

– Скажи им, мальчик, нечего нюни распускать, – сказала его тетя.

– Не хочу, чтобы он меня снова бил, – проворчал тот.

– Да не стану я тебя бить. Просто скажи, что ты сделал.

– Я в Лиге. Я должен был поступить как надо.

– Оставь Лигу в покое. Что ты сделал?

– Это неправильно, что вы смотрели за ребенком, который не ваш. Вы ее наверняка украли или что-то типа того. Вот я и сказал Службе защиты детства. Они приходили к нам в школу и объясняли, почему правильно им про такое говорить. А про Стражу Святого Духа я знать ничего не знаю, даже не слышал о них. Это была Служба защиты детства.

– И где они находятся?

– В монастыре.

– А монастырь разве не затопило, как и все остальное?

– Нет, потому что он на холме.

– Кто там у них всем заправляет?

– Мать-настоятельница.

– Значит это ей ты нас заложил, так?

– Эти люди из Защиты детства отвели меня к ней. И все равно я правильно поступил! – сказал Эндрю дрожащим голосом и приготовился снова завыть.

Тетя двинула ему в ухо, он подавился воем, закашлялся и заныл.

– Что сказала мать-настоятельница? – спросил Малкольм.

– Она хотела знать, что это за ребенок, и где мы стоим, и все такое. Ну, я и сказал все, что знал. Я должен был!

– А потом что?

– Мы с ней помолились, потом она разрешила мне немного поспать на настоящей кровати, а потом я привел их сюда.

Теперь, когда почти все взгляды в пещере были устремлены на него, враждебные и полные презрения, Эндрю съежился, упал на пол и свернулся клубком. Из клубка доносились всхлипы.

Джордж Боутрайт все еще лежал без сознания, а Одри была насмерть перепугана. Она стояла рядом с ним на коленях, гладила по голове, растирала руки, звала по имени и беспомощно озиралась по сторонам.

Элис подошла и присела рядом – поглядеть нельзя ли чем помочь. Малкольм продолжил допрос.

– Где этот монастырь? Как далеко отсюда?

– Да не знаю я…

– Ты ходил туда пешком или плавал на лодке?

– Нету у меня лодки…

– Не так уж далеко, – вмешалась женщина, которая у них работала. – Самое высокое место тут, в округе. Никак не пропустите.

– У них там много детей? – спросил ее Малкольм.

– Да, самого разного возраста. От грудных младенцев и лет до шестнадцати.

– И что они с ними делают? Учат? Или работать заставляют?

– Ну да, учат… Готовят к жизни в услужении вроде как.

– И мальчиков, и девочек?