Прекрасная дикарка

Но сейчас разговор пошел, а потом и побежал на португальском. Петер сквозь зубы процедил что-то угрожающее, глядя на обильно потеющего жирдяя, тот насмешливо оскалился и похлопал моего сына по попке, сопровождая смертельно опасный для него жест комментарием. Рыжий дернулся, пытаясь вскочить, получил очередной удар по голове от одного из бандитов, и, сорвавшись, заорал на Муравьеда.

Молодец, Петер, умница, отвлекай этих сволочей на себя, пусть они на время забудут обо мне, пусть. А я пока продолжу растягивать свои путы.

То, что казалось мне безнадежно прочным, на самом деле было гораздо предпочтительнее веревок. Тряпье проще растянуть, если все время крутить и дергать руками. Другое дело, что судорожные рывки гусеницы могли привлечь внимание бандитов, но оно, внимание, раздобыв где-то ведра с попкорном, заняло сейчас лучшие места вокруг скандалившего Петера.

Ника по-прежнему себя никак не проявляла, наверное, там, у ее друзей-индиго, ситуация гораздо хуже, чем здесь.

Хотя мне так не казалось – вид мерзкого извращенца, лапающего моего сына, не позволял мне мыслить логически, утопив разум в кипящей ненависти. Адреналин превратил кровь в шампанское, и этот бурлящий коктейль вымыл непонятно откуда невероятную, невозможную для меня силу.

Помните хрестоматийный случай о матери, поднявшей чуть ли не тонну груза, чтобы освободить своего ребенка?

Ну вот. Мой ребенок пока, к счастью, не находился в смертельной опасности, но угрожавшая ему опасность мало чем отличалась от смертельной.

Связывавшие меня тряпки начали трещать.

А Муравьед между тем снова перешел на немецкий, рассчитывая, видимо, на дополнительное давление на упертого пленника со стороны отчаявшейся матери:

– Да, наш Эдуарду любит маленьких мальчиков, а такие красавчики ему давно не попадались! Да и девчонка, хоть и умственно отсталая, тоже очень хорошенькая, а в борделе мозги не нужны, ты же знаешь.

– Я тебя предупредил, – проклокотал Петер, с ненавистью глядя на обсоска, – не трогай детей, не надо! Ты даже не представляешь, чем это может закончиться для тебя и твоих людей!

– А вот чем, интересно? – присел перед пленником на корточки Жозе. – Может, хоть теперь расскажешь, что случилось с Менгеле?

– Сам у него спросишь, когда встретишься.

– Педрито, не сверкай глазками и не надо мне угрожать, – бандит выпрямился и с хрустом прогнулся назад, разминая поясницу. – Перевес по аргументам явно на моей стороне. Твоя женщина, ее детки, такие красивые и соблазнительные – знаешь, как сложно будет удержать Эдуарду? – да еще и те уродцы, с реки.

– А они разве живы? – вздрогнул Петер. – Я же видел…

– Что ты там видел! – Муравьед сел в ближайшее кресло, вытащил из лежавшей на столе пачки сигарету, прикурил и, запрокинув голову, произвел на свет несколько дымных бубликов. – Кровь, что ли?

– И не только.

– Трупы твоих уродцев? Эти двое сами виноваты – нечего было сопротивляться так активно. Но мы постарались сохранить как можно больше экземпляров, их ведь можно будет очень хорошо продать. Неизвестно ведь, сколько таких образчиков сделал герр Менгеле, верно? Ну а то, что среди уродцев оказалась девка, – просто подарок! Такие еще есть? Молчишь? Ну ничего, скоро сам нам все покажешь! Как показал нам дорогу к стоянке своих попутчиков. Мои люди проследили за тобой вчера, когда ты радостным дебилом поскакал обратно. Не до самого лагеря, конечно, чтобы не спугнуть, но направление было отмечено. И сегодня на рассвете, прихватив с собой одного из лучших следопытов, мы нанесли им визит. Хотя могли никого и не брать – вы обнаглели настолько, что расположились практически на окраине города! Но наш индеец все равно оказался полезным – он смог почти вплотную подкрасться к вашему охраннику. Правда, потом подвел – слишком испугался, разглядев, кто перед ним, и уродец успел его вырубить. Начали просыпаться остальные, и пришлось действовать жестко. Возможно, даже слишком, но моих парней можно понять – вместо людей обнаружить каких-то монстров! Два трупа в данном случае – минимальные потери.

– Они-то как раз не монстры, – процедил Петер. – Чего не скажешь о вас. Где остальные, куда вы их дели? Что с ними?

– Не волнуйся, приятель, с ними все о’кей. На их счастье, они не успели проснуться, их вырубили спящими. А потом, когда все кончилось, мы вкололи твоим уродцам один славненький препаратик, обеспечивающий может и не очень здоровый, но зато глубокий сон где-то на сутки. Так что и самка, и оставшиеся самцы сейчас сладко спят в надежном месте.

Понятно, чем занята сейчас Ника. Ничего, я и сама справлюсь, руки уже свободны, и удерживаться на месте все труднее – пока его босс выступает с сольным концертом, похотливая гора жира продолжает глумиться над моим сыном!

Малыш совсем обессилел, он лишь тихо плачет, устав отбиваться от потных лап.

Ничего, лапыш, потерпи совсем немного, мама уже почти вырвалась.