Прекрасная Франция

Вольтер, чтобы не докучать Людовику XVI, выбрал для жизни укромное местечко неподалеку от Женевы. Ферне от Парижа далеко, попробуй еще доберись до этого медвежьего угла /ил. 96–98/. Рядом несколько больших городов, но дворец и поместье Вольтера располагались в маленькой деревушке. Теперь тут городок. Места удивительно красивые: дворец стоит на холме, откуда открывается вид на долину, окаймленную густым лесом. Раздолье, близость к природе, возможность сосредоточиться на работе и при желании поехать в Женеву, где все столичное и актуальное в шаговой доступности. В отличие от своего героя Кандида Вольтер был разумным, предприимчивым деятелем культуры. И, чтобы в хозяйстве на всякий случай было все необходимое, построил возле дворца даже часовню. Видимо, это не слишком мешало ему слыть великим скептиком.

| 96–98 | Поместье Вольтера в Ферне

Сложно сказать, была ли в то время разница между Ферне и деревушками в окрестностях Женевы. Скорее всего, фернейский мудрец, перебравшись сюда, осваивал еще одно пограничье, устроив себе жизнь постороннего наблюдателя, следящего за тем, что происходит в Париже и других столицах. Сейчас разница между окрестностями Женевы и Ферне ощутима. На выезде из города обозреваешь угодья ООН и миротворческих ассоциаций, пастбища музеев и консульств или роскошные частные виллы. По соседству с ним, правда, вырастает забор из металлической сетки, сверху оплетенный колючей проволокой. Это всего лишь аэропорт.

Нет ни новостроек, ни буферных зон, ни заводских окраин. Граница обозначена пустующими ларьками, в которых когда-то сидели постовые, и зданием таможни, где какая-то жизнь еще теплится. Затем начинается французский городок, каких много в агломерациях Парижа или Марселя. Вдоль шоссе, по которому снуют туда-сюда грузовики, автобусы и автомобили, стоят двухэтажные бетонные короба. В некоторых из них живут, в некоторых располагаются ведомственные учреждения и лавки. Поперек главного проспекта идет несколько улиц. С одной стороны видны кварталы приземистых частных домов. С другой – супермаркет, молл, кинотеатр, кондитерская. Дальше квадратная площадь, как всегда с выгороженным квадратом: то ли меняют коммуникации, то ли заново мостят. Китайский ресторан в стекляшке, тут же банк. Цветочный магазин, сапожная мастерская, лавка, где продают компьютерные игры. Плюс пара старых улочек, на которых сохранились дома позапрошлого века и пара каменных сараев времен Вольтера. Тут есть несколько баров, между которыми местное население делится на несколько лагерей. Пара бутиков. И еще какие-то потребительские радости.

Это классическая провинция, так и не достроенная социалистами, когда они были у власти. С этим то и дело бастующим народом, с этими язвительными политическими оппонентами, с этими вечно не согласными по каким-то идиотским мелочам единомышленниками попробуй хоть что-нибудь доделать до конца! Отмененная Евросоюзом граница между Швейцарией и Францией не отменила разницы между городком, превращенным благими намерениями социалистов в тоскливую дыру, и безлюдными вольерами гуманитарных организаций и чиновничьих контор. В самой Женеве и в Лозанне есть, конечно, новостройки с их неустроенностью, есть и социальное расслоение. Мои французские приятели утверждают, что население Женевы на семьдесят процентов – приезжие. Никогда бы не подумал, что это так. Город кажется таким уютным, таким обжитым на взгляд постороннего. И тем не менее мне, как иностранцу, кажется, что различаются Ферне и окрестности Женевы именно тем, как по-разному сложилось мещанство по обе стороны ныне не существующей, но от этого еще более ощутимой границы. Одни привыкли, что общего блага хватит на всех. Другие, живя в стране, давно умудряющейся оставаться в стороне от проблем, которые возникают у соседей, берегут свои закрома, как запасливые, осторожные горцы, которые некогда селились в Альпах.

Разница тут слышится и в языке. Швейцарцы могут использовать непривычные для французов выражения, с другим значением употреблять некоторые слова и иногда простую вещь называть устаревшим во французском термином. Редки случаи, когда француз и швейцарец друг друга не понимают. С немцем и швейцарцем, кстати говоря, это может произойти. Я сам был свидетелем тому, как гамбуржец не мог найти общего языка с выходцем из Цюриха.