Прекрасная, как река

– Наверняка так и есть: других мы просто не нашли!

Этьен и Жюли взглянули на меня, как будто я сморозила глупость. Она быстро предложила нам меню и ушла на кухню, а они всё смотрели на меня, посмеиваясь. Может, и стоило промолчать, но это же правда: единственный ресторан в округе – какие тут конкуренты?

И тут Этьен резко сменил тему:

– Почему ты вчера разрыдалась? Из-за Фреда?

– От переизбытка всего…

Я одарила его натянутой улыбкой, которую он хорошо понимал, и перевела разговор в другое русло.

– Как там Петрушка?

Жюли, которая прикрывала рот рукой, чтобы скрыть свою людоедскую манеру пожирать пищу, спросила, кто такой Петрушка.

– Это бродячий кот, которого я нашла семь лет назад. Когда в нашем доме случился пожар, он убежал в лес. Этьен его отыскал и выходил. С тех пор кот его навещает. Ты что, ни разу не видела Петрушку?

Меня пнули под столом, и это точно была не Жюли.

– Да нет, я еще не бывала у него дома.

Этьен тут же вставил:

– У тебя есть знакомый агент по недвижимости?

Я бросила взгляд на Жюли: она как будто не удивилась, что ее друг так быстро сменил тему. Конечно, обсудить продажу дома надо, но это слишком стремительно для меня. Хотелось спокойно поесть, любуясь рекой, а от вопроса Этьена у меня свело живот и пропал аппетит. Впрочем, глядя, как Жюли уплетает еду, я и так подумывала предложить ей свой блинчик.

Берег реки приковывал мой взгляд: я представляла, как прогуливалась бы у воды с моей собакой Вьюгой. Когда мне пришлось ее усыпить, в душе осталась зияющая пустота. С тех пор, как она ушла, минуло три года. Я пообещала себе, что больше не стану заводить собак. Никогда. Они разрывают сердце.

– Фабьена!

Встрепенувшись, я вернулась в мир спешащих деловых людей.

– Нет, у меня нет знакомых агентов, и, думаю, я не готова заниматься этим сейчас. Сначала хочу прибрать в доме, привести его в порядок. Скоро лето, возьму отпуск. Как ты на это смотришь?

– То есть вчера ты сказала «пройтись кистью» всерьез? Его и так купят, не стоит сильно напрягаться.

– Конечно, это обойдется недешево, но посмотри вокруг: река, воздух, домики, магазинчики… Я тоже не ожидала, что буду в таком восторге. А что, если мы не станем его продавать? Может, сдать в аренду? Это принесло бы нам доход.

– Иметь дом в трех часах езды? Неудобно.

– А если сделать его местом семейных сборищ? Приезжали бы, когда можем. Кловису здесь понравилось бы!

К разговору присоединилась Жюли.

– Он считает, что будет много хлопот сразу. Новый дом, совместная опека над Кловисом, наши новые отношения и ближайшие планы.

Прижавшись к Этьену, она положила руку себе на живот. Знаю, невежливо спрашивать у женщины, беременна ли она, но Жюли гладила живот явно не потому, что мы завтракали в лучшем и единственном ресторане в округе.

– Ты беременна?

Этьен ответил вместо нее:

– Да, мы только недавно узнали.

Жюли поспешила задать мне вопрос, который я с каждым годом слышу все чаще:

– А ты, Фабьена, не хотела бы ребенка?

Она смотрела на меня, широко улыбаясь. Красивая женщина высокого роста, с длинными светлыми волосами и большими голубыми глазами. Я бы сказала, для Этьена даже слишком хороша.

– Похоже, жизнь распорядилась так, чтобы этого не случилось.

– Жаль, ты была бы хорошей мамой.

Я приложила руку к сердцу. Ее слова меня тронули.

После двух выкидышей мне было слишком больно, и я больше не хотела пробовать. Фридрих долго сердился на меня за то, что я боюсь проходить через это снова; так мы и начали отдаляться друг от друга.

– Спасибо, Жюли. Поздравляю вас обоих!

Жюли извинилась и ушла в туалет. Я со смехом взглянула на Этьена и бросила в него пакетиком сливок для кофе.

– Сколько вы уже вместе?

– Три месяца.

– И она беременна?..

– Два месяца.

– Если воздержусь от комментариев, разрешишь мне быть крестной?

Тридцать шесть часов в кучево-дождевых облаках

Симона я впервые поцеловала на аптечной парковке однажды вечером, в сильную метель, а точнее – в пятницу, 24 января 1997 года, за несколько дней до своего семнадцатилетия. Ощущение было странное. Я и так ко многим вещам относилась с отвращением, а теперь к списку добавилась чужая слюна. Симон заметно удивился, что я сделала первый шаг.

– Ну как, нормально?

Вопрос звучал глупо и разрушал все волшебство, но я надеялась, что он оценит жест.

– Более чем.

– Окей, потому что это мой первый раз.

– У тебя никогда не было парня?

– Да нет.

Мы продолжили болтать до тех пор, пока он не сказал, что у него замерзли ноги и ему пора домой. Я осталась на несколько минут понаблюдать за хлопьями, похожими на бабочек в ореоле уличных фонарей. Это как смотреть на текущую в ванной воду: меня такое гипнотизирует. Вернувшись домой и торопливо сбросив с себя сапоги, я побежала наверх, на кухню. Мама говорила по телефону. Я знаком попросила ее положить трубку.

– Подожди секунду, Клэр, Фабьена хочет что-то сказать мне. Что такое?

– Ты закончила? Мне надо позвонить Алисе!

– Что за срочность?

– Мама, пожалуйста, мне надо сказать ей кое-что важное.

– Но я говорю с тетей Клэр, это ненадолго.

– Вы всегда долго говорите!

– У тебя что, пожар?