Прекрасная, как река

Мама вскочила с дивана как ужаленная, кинулась к себе в комнату и спустя несколько секунд вернулась с помадой.

– Пожалуйста, хотя бы губы накрась.

Она протянула мне помаду с таким видом, будто стояла на краю пропасти.

– Мам, серьезно, мне это не надо. Что не так? Это всего лишь темно-синие штаны и белая рубашка.

– А галстук-бабочка? Хочешь сказать, все девушки такое носят?

Я со смехом взглянула на себя в зеркало.

– Тебе не нравится?

– Могла бы сделать над собой усилие ради кузена.

Я посмотрела на тетю Клэр, ожидая реакции, но она лишь пожала плечами в знак того, что ничем не может мне помочь.

– Что значит «сделать над собой усилие»? Я опрятно и хорошо одета, просто я не в платье!

Мама редко говорила громко, но тут она взорвалась.

– Ты как ящик с сюрпризами! Сегодня бреешь себе голову, завтра заставляешь покупать тебе мужскую одежду! Я даже видела, как ты брызгаешься мужским дезодорантом. Что же это такое, Фабьена?

Я смотрела на нее опустив руки и не понимая, в чем проблема.

– Ну и что? Мне нравится, пахнет елью.

Тетушка рассмеялась при виде маминого выражения лица. Вернувшись в свою комнату, я сняла бабочку, рубашку, штаны и посмотрела на себя в зеркало. Я сама была как доска – ни изгибов, ни выпуклостей. Не говоря уже о груди. По сравнению с Алисой я выглядела ребенком, но меня это не смущало – скорее огорчило бы обратное.

Мне было непонятно, зачем раздувать проблему лишь из-за того, что я решила надеть штаны на свадьбу. Покопавшись в ящиках, я нашла три платья, купленные мамой и ни разу не надетые. Выбрала черное в розовый горошек. Декольте было слишком глубоким, но я взяла маленькую булавку и заколола его повыше. Нашла туфли без каблуков, похожие на балетные, и нанесла на щеки румяна. Когда мама крикнула, что пора идти, я еще возилась, сидя на полу. Поспешно убрав коробку, я пошла в гостиную.

Этьен, который должен был нас сопровождать, уже прибыл и пытался завязать галстук. Увидев меня, мама воскликнула:

– Ну вот! Теперь то что надо!

– В штанах тоже было то что надо.

Этьен со смехом обернулся:

– Девушки, я что-то пропустил?

Не дожидаясь маминого ответа, я вышла из дома. Мы сели в машину и поехали на свадьбу, устроенную где-то в поле, за несколько километров от Дэмона. По мере того как мы приближались к белому шатру, мой желудок начал выделывать сальто. Хоть большинство людей и приходились мне родственниками, я плохо их знала, а мне предстояло отвечать на бесконечные нудные вопросы об учебе и будущем. В обоих случаях сказать было особо нечего – учеба трудная, будущее туманное.

Прежде чем смешаться с толпой, я остановилась и сказала Этьену:

– Если увидишь, что кто-то слишком долго со мной говорит, спасай, ладно?

Он рассмеялся, и это не очень меня обнадежило.

Я обошла всех своих дядей и тетей и наплела, будто на следующий учебный год у меня куча проектов. Когда ведущий пригласил нас сесть за стол, я на мгновение запаниковала, увидев, что мама и тетушка будут сидеть на другом конце шатра. Но листок с моим именем оказался рядом с листком Этьена, я успокоилась и улыбаясь посмотрела на него:

– Ты застрял со мной на весь вечер!

Мы познакомились с семью другими парнями и девушками за нашим столом и подняли бокалы белого вина в честь молодоженов. Бумажки с именами очень удачно оказались стикерами, и мы просто наклеили их на себя, чтобы облегчить общение. Справа от меня сидела девушка по имени Синтия – она спросила, не болела ли я. Я в недоумении смотрела на Этьена, пока она не указала на мою голову.

– А! Нет-нет, я просто хотела узнать, каково это – ходить с бритой головой.

У нее расширились глаза.

– Ты не боялась стать некрасивой?

Широко улыбаясь, я ответила:

– Да я и раньше такой была.

Я думала, все засмеются, но, кажется, Синтии стало неловко. Официант принес нам паштеты и хлеб перекусить в ожидании ужина. Ведущий переходил от одного столика к другому, подшучивая над гостями:

– А вот Люси, похоже, ей трудно пережевывать кусок хлеба! Надеюсь, вы хорошо прицепили вставную челюсть перед выходом! Привет, Гаэтан! Вы смотрите на меня или на Гиацинту рядом? Хотите, я отправлю вашему правому глазу факс и прикажу ему глядеть туда же, куда и левый?

Я смотрела, как люди смеются. Понятно было, что это шутки, но, по-моему, он скорее смеялся над людьми, чем вместе с ними. Во время ужина мы несколько раз постукивали по бокалам столовыми приборами, чтобы молодожены поцеловались. Звон стоял пронзительный. В этот момент я поклялась себе, что, если однажды буду выходить замуж, у нас будут картонные стаканчики.

Я сидела между Этьеном и Синтией, явно захваченными оживленной беседой, и у меня было ощущение, что я им мешаю. Когда я предложила Этьену поменяться с ним местами, ведущий искал гостя, который произнес бы перед всеми несколько слов. Как только я поднялась, он подошел узнать мое имя.

– У нас есть доброволец – Фабьена!