Прекрасная, как река

На полпути мы остановились, чтобы дать Ван Гогу размяться, и я, воспользовавшись моментом, сделала то же самое. Уже чувствовался соленый воздух, мне не терпелось снова увидеть Сент-Огюст. Когда мы снова отправились в путь, Шарль спросил меня, люблю ли я читать. Я была рада, что он задал этот вопрос.

– Обожаю, книги дают возможность путешествовать, оставаясь дома! А ты?

– Я читаю не очень много, но стараюсь как можно чаще.

– А сейчас что-нибудь читаешь?

Я старалась говорить естественно, но голос меня выдавал.

– Как раз ходил в библиотеку на этой неделе, давно там не появлялся. Даже совета попросил. В итоге нашел то, что искал.

– Что за книга?

Он улыбался, глядя перед собой и пытаясь подобрать слова.

– Своего рода смесь психологии и приключений с массой полезных советов. Ну, и не без фантастики, я бы так сказал.

– Потому что там есть инопланетянка?

Он со смехом развернулся ко мне.

– Неплохо, да!

Сердце бешено колотилось у меня в груди. Я положила руку ему на шею.

– Увидела книгу, когда клала вещи на заднее сиденье. Спасибо…

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, затем он перевел взгляд на дорогу. В динамиках Патрик Уотсон пел «Here Comes The River»[15], и я подумала, что сценарист сделал все правильно. В голове у меня возник образ серого пикапа на ночной дороге, огибающей реку. Шарль убавил звук и сказал:

– Обалдеть, не могу поверить, что ты здесь, рядом со мной. Сдерживался всю неделю, чтобы не написать тебе.

– Я тоже…

Оставшиеся километры мы проехали в тишине и в час двадцать девять прибыли к дому 2002 по улице Грэв. Выйдя из машины, я сказала ему:

– Чувствуешь? Вот что меня волнует: смесь воды, ракушек и мокрого песка. Мне нравится этот запах, не меньше чем запах моего леса…

Я стала медленно отступать назад, пока не уперлась спиной в бампер, затем забралась на капот и уселась на нем. Передо мной была вода, и, хоть и было темно, я слышала, как шумят волны. Повернувшись к Шарлю, я сказала:

– Можешь подойти сюда?

Положив вещи, которые доставал из пикапа, он подошел и встал напротив меня. Я кусала губу и теребила пальцами ткань платья. В голове у меня вертелось только одно слово, которое сказала моя тетя, – «действуй!». Я нежно взяла его обеими руками за воротник рубашки и приблизила его лицо к моему. Мы простояли нос к носу несколько секунд, или как раз столько, чтобы я успела почувствовать, что у него тоже перехватило дыхание. Я закрыла глаза, и мы поцеловались. Готова поклясться, что в эту секунду время остановилось, река задержала дыхание, а звезды погасли, чтобы оставить нас наедине. Через несколько минут мы рассмеялись, услышав, как в машине заскулил Ван Гог. Шарль взял меня за талию и аккуратно опустил на землю. Я зашла в дом постелить кровать, затем вышла к Шарлю, снимающему с собаки поводок.

– Искупаемся?

– Фабьена, вода в реке градусов десять…

Улыбаясь, я пожала плечами.

– Я как лягушка, меня это не волнует!

– Ван Гог, ты это слышал? У нас тут редкая лягушка. Мы и вправду самые удачливые ребята на земле.

Держась за руки, мы перешли через дорогу. На пляже я сложила на землю покрывало и полотенца, а Шарль сел возле Ван Гога, который принялся рыть песок.

Я уже стаскивала с себя платье, и только когда осталась в нижнем белье, Шарль оставил попытки убедить меня, что это плохая идея. Я сказала себе, что белье ничуть не хуже бикини. В любом случае притяжение реки было сильнее моего смущения.

Я попросила Шарля, чтобы он меня подбодрил и дал обратный отсчет, а затем ринулась в воду. Песок под ногами был холодным, и я готова была поклясться, что вода нарочно заточила себе зубы, чтобы посильнее укусить меня за бедра. Задержав дыхание, я нырнула, а выбираясь обратно, завизжала от холода. Я попрыгала на месте и побежала к Шарлю.

Пока он согревал меня полотенцами, мы снова поцеловались. Сердце хотело крикнуть ему: «Давай! Осмелься!», но голова давила на педаль тормоза. Может, Шарль и умел поднимать бревна и рубить лес, но хватит ли у него сил справиться со мной? Отстранившись от него, я спросила:

– Ты уверен?

Стемнело, и небо в эту ночь снова было точной копией звездного потолка Лоры.

– Черт… Я влюблен в тебя, Фабьена Дюбуа, с тех пор как вырубил твой электрический щиток семь лет назад. Я же не просто так уезжал на запад…

Фред был прав

Антуан тихонько подвел к нам Лору, которая закрывала глаза руками. Как будто понимая, что первая встреча – важный момент, Ван Гог послушно сидел и смотрел, как малышка подходит. Когда Лора оказалась совсем рядом, я сказала ей:

– Можешь открывать!

Никогда не забуду радостный крик, который она издала, увидев щенка. Как будто они знали друг друга всегда, она бросилась на колени и заключила его в объятия. Радости Ван Гога не было предела: он вовсю разевал пасть и вилял хвостиком.

– Раненько ты сегодня, братец! Слушай, во сколько же ты выехал из Дэмона?

– Мы приехали к часу ночи, переночевали в дуплексе Фабьены.

– Разве там не пусто?

– Мы разбили лагерь в гостиной.

– Эй, у тебя есть ключ от нижнего этажа, можете приезжать, когда захотите!