Прекрасная маленькая принцесса (ЛП)

Затем его взгляд переключается на мою мать.

— Пока мы ждем, когда подадут ужин, я думаю, лучше обсудить поведение твоего сына по отношению к моей дочери на днях. Это было неприемлемо. Он намеренно унизил Сильвию и проявил неуважение к нашей семье. Я бы никогда не согласилась на наше соглашение, если бы знал, что твой сын намеревается использовать мою дочь как шлюху.

— Ты бы никогда не согласился? — Бросает вызов моя мать, вызывающе вздергивая подбородок. — Это твой тонкий способ попытаться отказаться от нашего контракта, дон Лоренцо?

— Насколько я понимаю, это твой сын нарушил контракт, когда он прикоснулся к моей дочери и угрожал осквернить ее до дня их свадьбы, — холодно заявляет он, ярость в его глазах — единственный признак того, что она его задевает.

— Ты хочешь подвергнуть сомнению поведение моего сына? — Спрашивает она с притворным недоверием. — Когда на нем все еще синяки от попыток твоих собственных сыновей запугать его?

Она проводит своими длинными ухоженными ногтями по линии моей челюсти, подчеркивая фиолетовый синяк, который медленно становится зеленоватым.

— Что, ты надеялся, что они могут избить его настолько, что он захочет отменить свадьбу?

Дон Лоренцо бросает взгляд на своих сыновей, которые все слегка вздрагивают. Сильвия бледнеет.

— Это первый раз, когда я слышу о каком-либо запугивании. — Он шипит последнее слово.

И вот в чем загвоздка. Должен признать, моя мать талантливый стратег. Она знала, что братья Маркетти не расскажут отцу о том, что они сделали со мной. А дон Лоренцо никогда бы этого не допустил, если бы узнал. Так что теперь у нас есть преимущество.

— Ну, с моей точки зрения, твоя семья только и делала, что проявляла неуважение и бросала вызов этому соглашению с тех пор, как оно было заключено, — ровным голосом говорит моя мать. — Твоя дочь вальсирует по кампусу, унижая моего сына и нашу семью, флиртуя с кем ей вздумается. Твои сыновья нападают на моего мальчика за то, что он напомнил ей о ее месте. Они угрожают убить его, если он не будет держаться подальше от женщины, с которой он помолвлен. А теперь ты хочешь притвориться, что проблема в моем сыне? На мой взгляд, все это приводит к одному и тому же выводу. Ты и твоя семья отказываетесь от своего слова.

— Это правда — Требует дон Лоренцо, обращая свой яростный взгляд на Николо. — Вы напали на Петра Велеса? — Его взгляд перемещается на близнецов, молча обвиняя их вместе с их братом.

Все трое молчат, и Лоренцо, кажется, воспринимает это как адекватное признание.

— Я разберусь с вами троими позже, — шипит он, затем его взгляд снова переключается на мою мать. — Я глубоко сожалею, Матрона, о поведении моих детей, — торжественно говорит он. — Уверяю тебя, ни одно из их действий против вашей семьи не было по моему приказу. Я потрясен тем, что они попытались подорвать наше соглашение. Которое остается в силе, если вы готовы принять мои скромные извинения.

— Спасибо, дон Лоренцо, — торжественно говорит моя мать. — Конечно, ничто не было бы для меня более приятным, чем если бы наши семьи оставили наши разногласия позади.

Лоренцо вежливо кивает.

— Уверяю тебя, мои сыновья больше пальцем не тронут Петра, — многозначительно говорит он, бросая на них взгляд.

Николо открывает рот, чтобы поспорить, но захлопывает губы, увидев предупреждение в глазах отца.

— А моя дочь Сильвия исполнит свой долг и выйдет за него замуж, как только закончит учебу. — Дон Лоренцо кладет руку на сердце, словно в глубоком раскаянии.

— Я не могу передать, что значит слышать это от тебя, — торжественно говорит моя мать.

— Теперь, когда мы прояснили ситуацию, давайте поедим, — заявляет Лоренцо, махнув рукой в сторону женщины, которая налила нам вино.

Через несколько мгновений в комнату входит еще одна большая группа официантов, каждый из которых несет тарелку с едой. На этот раз нам подают аппетитную телятину под пармезаном. Моя мать и дон Лоренцо вступают в непринужденную беседу, как и в первый раз, когда мы ужинали здесь.

Я же, с другой стороны, сохраняю относительное молчание. Выражение полного опустошения на бледном лице Сильвии заставляет мой желудок сжиматься от чувства вины. Вместо того чтобы наслаждаться вкусной едой, я засовываю в рот кусочки, механически пережевываю и целеустремленно глотаю.

Я должен чувствовать себя победителем. Мы значительно продвинулись вперед с помощью манипулятивного маневра моей матери, и внезапно мое положение в Роузхилле и Чикаго кажется гораздо менее уязвимым. Но, похоже, я не могу этим наслаждаться.

В конце вечера Маркетти провожают нас до двери. Три брата держатся позади, как и в первый раз. И Сильвия вежливо, хотя и гораздо менее восторженно, целует меня на прощание, что все еще напоминает мне о тепле ее мягкого тела, прижатого к моему.

Затем мы с матерью уходим, спускаемся по ступеням и садимся в наш роскошный внедорожник, чтобы ее водитель мог высадить меня у моих апартаментов, прежде чем отвезти ее на частный аэродром, откуда наш самолет доставит ее домой.