Прекрасная притворщица

— О, я в этом уверен. Насколько я понял, ты предпочла остаться незамеченной, когда явился этот джентльмен.

Ее щеки стали пунцовыми под слоем золы и сажи.

— Я была в не подобающем виде для того, чтоб разговаривать с гостями, сэр, если понимаете.

— Да, я все понял. Но скажи мне, сколько прошло времени с той минуты, когда вы слышали спор, до начала пожара?

Она покраснела еще больше. Очевидно, служанка не могла дать внятного ответа. Должно быть, они с ее дорогим Джебом были слишком заняты. Черт, эта парочка не думала ни о чем, пока не начался пожар в гостинице. История девчонки не дала Растмуру ни одного ответа на его вопросы.

— А что же с той женщиной? — продолжил он. Непохоже, что служанка сообщит ему что-то новое, но спросить все-таки не помешает. — Ты сказала, что она уехала. Что ты имела в виду?

Лицо судомойки осветила улыбка.

— О да! Она уехала. В экипаже, сэр.

— Это ты уже говорила.

— С джентльменом. Мой Джеб все подготовил очень быстро, как ему было приказано. Он честный человек, сэр, и если бы знал, что служит каким-то поджигателям… скорее всего не стал бы этого делать. Но они, должно быть, пришли за экипажем и уехали, когда начался пожар.

— Значит, ты видела, как они уезжали?

— Мой Джеб видел, сэр. Он заметил их, когда они заворачивали за угол. Он сказал, что они спешили — так что светлые волосы этой леди растрепались, а джентльмен гнал лошадей изо всех сил.

Наконец-то хоть что-то.

— Она была блондинкой?

— Так сказал Джеб, сэр. Думаете, это та самая женщина, которую вы ищете?

— Полагаю, да.

У Софи были светлые волосы. Возможно, Джулия была права; возможно, это Софи спорила с мужчиной во дворе прямо перед началом пожара.

Боже, ему хотелось бы на это надеяться! Он и в самом деле предпочел бы знать, что на его жизнь покушалась Софи и прихлебатель Фицджелдера, чем женщина, которую он любил.

Которую он любил когда-то.

Энтони нашарил в кармане монетку для служанки.

Девица принялась озираться, но все-таки приняла вознаграждение.

— Полагаю, теперь вы захотите, чтобы я рассказала хозяину, не так ли, сэр?

— О чем?

— О том, что мы знаем, кто мог устроить поджог. Тогда можно будет позвать судью и кого-нибудь пошлют за вашей леди и тем джентльменом. В конце концов, они ведь не согреть вас пытались.

— Нет, этого делать не нужно.

Он был бы не против задать несколько вопросов судье, но что это даст? Если это и в самом деле была Софи, а ее спутником был Линдли или кто-то из приспешников Фицджелдера, то они будут просто отрицать свою причастность к случившемуся. Разумеется, у его кузена достаточно денег и друзей среди законников, чтобы выйти сухим из воды. Любые обвинения, которые предъявит Растмур, останутся лишь словами, поскольку у него нет никаких доказательств, свидетельствующих против негодяя. Это лишь заставит Фицджелдера предпринять еще более радикальные шаги. А это будет значить лишь одно: в опасности окажется не только жизнь самого Растмура.

Нет, будет лучше, если судья не станет вмешиваться. Это останется между ним и Фицджелдером. Не стоит вытаскивать на белый свет семейные скелеты из шкафов. Он разберется со всем сам.

— Также я не думаю, что и вашему хозяину стоит об этом знать, — сказал он судомойке с деланной беззаботностью. — Покушались на мою жизнь, и я сам возмещу все убытки. Надеюсь, вашего хозяина это утешит.

Глаза служанки загорелись, она улыбнулась и стала почти хорошенькой.

— О, спасибо вам, сэр! Спасибо! Благослови вас Господь!

— Но скажи мне, — спросил он, — в каком направлении они уехали, по словам твоего Джеба?

— Туда, сэр, — ответила она, указывая на юг.

В Лондон, разумеется. Черт, Фицджелдер получит медальон и претворит в жизнь свои планы. Это обернется не лучшим образом для матери и сестры подумал Растмур. Ради их блага ему нужно забрать этот медальон прежде, чем Фицджелдер достигнет цели. А это значит, что сам он немедленно должен отправиться на юг.

Ему нужно спешить, если он хочет перехватить их до того, как грязные руки Фицджелдера коснутся медальона. Кроме того, есть кое-что еще. Кое-что гораздо более опасное. Софи знает правду о том, кто Джулия на самом деле, и если Фицджелдеру об этом станет известно, неприятностей не избежать.

Если хотя бы часть из того, о чем рассказывала Джулия, правда, то она окажется в еще большей опасности, чем сам он. Ему угрожает всего лишь погибнуть от руки кузена; но невозможно представить, насколько страшную месть он придумает для Джулии.

Растмур взглянул на Джулию — должно быть, она наконец забыла, что играет роль: ее движения были мягкими и женственными, несмотря на мужской костюм. Возможно, она не такая уж и хорошая актриса. Возможно, она и вправду всего лишь женщина, ставшая еще одной жертвой Седрика Фиццжелдера.

Но эти мысли опасны. Лучше не ступать на эту зыбкую почву. Все те, кто верил в то, что у Джулии есть сердце, в дальнейшем горько раскаивались в этом.

— Если позволите сказать, сэр, с вашей стороны было бы разумно ее отпустить, — сказала судомойка.

— Что? — переспросил Энтони.

— Ваша леди, которая только что сбежала, — ответила девица. — То, как она поступила с вами, просто ужасно.