Прекрасная сторона зла

— Опыты на людях, мошенничество с лекарствами. Похоже, братья хорошо разбираются в биохимии. Так же, как Конрад.

— Черт, как я мог это упустить… Что до твоего мальчика, Монро, то он два часа назад вылетел в Каир. Я звонил тебе, но ты был вне зоны.

— В Каир? — недоумеваю я.

— Такого пункта в плане непосвященных сопляков не было? — вздыхает Вианор.

— Нет, насколько я знаю.

— Неприятно об этом говорить, но что если парнишка перекинулся на темную сторону? И все эти манёвры сделаны лишь для того, чтобы вывести материалы в надежное место? — выдвигает предположение Вианор.

— Якуб на такое не способен, — заверяю я, хотя сомнение поднимает свою голову и пристально смотрит мне в душу, напоминая о том, что предают как раз самые близкие.

— Ну, смотри, не советую тебе ручаться за него. Луше все проверить. Ошибки могут дорого стоить.

— Я ручаюсь за Монро. Это какое-то недоразумение или игра похитителей с нами.

— Ладно, допустим. Но зачем? — продолжает недоумевать Вианор. — Будь на связи.

Убираю телефон и, вытащив тело, несу его в неприметное здание серого цвета. Если так и дальше пойдет, скоро я начну ненавидеть это место.

После посещения крематория отправляюсь на охоту. Да, сейчас белый день и это рискованно, но голод сильнее меня. Прошедшая ночь стала для меня настоящим испытанием. Видеть кровь, чувствовать ее запах, понимать доступность и держать себя в руках, подавляя желание выпить все до единой капли, вот она, проверка воли на прочность. Мне удалось справиться с этим искушением, но теперь я нуждаюсь в поблажке и расслаблении. Иначе находиться рядом с Ритой и Диной будет невыносимо сложно.

Выбираю в жертву молоденькую девушку, явно опаздывающую на работу, и уединяюсь с ней в одном из переулков. Все происходит быстро и без эмоций. Голод утолен, место укуса запечатано, память незнакомки стерта. Можно спокойно возвращаться.

Ворота пронзительно скрипят. И есть в этом скрипе что-то от стона отчаянья. Иду по дорожке, заваленной опавшими листьями. Небо хмурое, накрапывает мелкий дождик. Пахнет озоном и мёртвой листвой. И от этого запаха накатывает печаль, смешанная с тоской по чему-то безумно далёкому, но родному. Этого не вспомнить, но оно заставляет сердце сжиматься. Из дома выходит Рита. Она подходит к дереву, и обняв его руками, прижимается лбом к коре. Ее плечи тихо вздрагивают, и первая моя мысль — Дина не выдержала ночного испытания. Подхожу к ней и касаюсь рукой ее спины. Она вздрагивает и оборачивается. Лицо залито слезами, губы искусаны.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Елена… — с трудом выговаривает Рита.

— Что с Еленой? — я хватаю ее за плечи и встряхиваю.

— Ее убили, — выдыхает Рита. — Мне только что позвонила учительница Айлин и рассказала. Это случилось вчера, в два часа дня.

— Кто это сделал? Как это произошло? — мне кажется, что земля уходит у меня из под ног.

— Задержали какого-то парня… Но пока непонятно, причастен ли он… Ее застрелили. Ада сказала, что выстрел пришёлся в сердце… Она умерла мгновенно, — шмыгая носом, говорит Рита, и я ее отпускаю. Елены больше нет. Кто-то лишил ее жизни. Она нуждалась в помощи, ждала меня, а я… Не успел. Облажался. Подвел ее.

— У Елены были враги? Кто-то, кому ее гибель была бы выгодна? — голос охрип, и я сам с трудом понимаю, что говорю.

— Амалик. У нашей семьи с ним давняя вражда, — Рита опускает глаза и смотрит на свои руки. — Может быть, за эти пять лет произошло что-то еще, но я не знаю, мы не общались последние годы. Надо спросить Айлин.

— Кто такая Айлин? — интересуюсь я.

— Внучка Елены. Она тебе не говорила о ней? — отрицательно качаю головой. Рита удивляется. Достает из кармана телефон, и открыв приложение, показывает мне фотографию девочки лет двенадцати. Она сидит, вытянув вперёд ноги, упершись руками в край скамейки, и смеется над чем-то. Светло-русые волосы заплетены в две косички и перекинуты на грудь. Но, не смотря на смех, серые глаза полны недетской печалью. С жадностью вглядываюсь в ее черты, ища в ней сходство с бабушкой, но их нет.

— Красивая.

— Похожа на мать, — убирая телефон, вздыхает Рита. — Василиса погибла через неделю после рождения дочки. Она вместе со своим парнем, отцом Айлин, попала в аварию. Машина упала в воду, и спастись никому не удалось.

— Мне жаль.

— Что тебя связывает с Еленой?

— Мы встречались… — слова застревают в горле.

— Вот черт… — с сочувствием шепчет Рита. — То есть прими мои соболезнования.

— Она написала мне письмо, просила приехать. Сегодня я должен лететь в Москву.

— Мы можем поехать туда вместе, — предлагает Рита. — Я не могу бросить Айлин на произвол судьбы: ведь у нее теперь, кроме меня и Дины, больше никого нет. Елена была для нее единственным близким человеком, даже не знаю, как она переживет ее смерть…

Рита тяжело вздыхает и, сунув руки в карман, направляется к дому. Провожаю ее взглядом, приваливаюсь спиной к дереву, возле которого только что стояла она. Втягиваю носом пряный осенний воздух и прикрываю глаза. Елена… Все еще не могу поверить, что ее больше нет. Мы никогда не увидимся. И это действительно навсегда.