Прекрасная свадьба (ЛП)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Прежде

Эбби

От глубокого сна меня пробудило навязчивое жужжание. Занавески защищали от яркого солнца, сужая его сияние до тонких лучей. Одеяло и простыня наполовину свисали с нашей огромной кровати. Мое платье упало со стула, присоединяясь к костюму Трэвиса, разбросанному по всей комнате. Я нашла взглядом лишь одну свою туфлю.

Мое нагое тело переплелось с Трэвом после третьего раза, как мы консумировали наш брак и отключились от усталости.

Снова жужжание. Это был мой телефон на тумбочке. Я потянулась и перевернула его, увидев имя Трента.

«Адама арестовали. Джон Савадж в списке мертвых»

Вот и все, что в нем было сказано. Я почувствовала тошноту, удалив сообщение, обеспокоенная, что Трент не предоставил больше информации, так как полиция уже была у Джима — отца Трэвиса. Может, в этот момент они говорили ему, что Трэвис может иметь к этому отношение. Я глянула на время. Было десять часов.

Джон Савадж; еще одним человеком в расследовании меньше. Еще одна смерть на совести Трэва. Я пыталась вспомнить, видела ли я Джона после начала пожара. Его сбили на пол. Может, он так и не встал. Я подумала о тех напуганных девочках, которых мы с Трентом видели в коридоре подвала. Я подумала о Хилари Шорт, которую знала с математического курса и которая улыбалась, стоя рядом с новым парнем у противоположной стены Китона за пять минут до пожара. Каким длинным на самом деле был список умерших — я старалась не думать об этом.

Возможно, мы все заслуживали наказания. По правде, все мы должны были нести ответственность за собственную безответственность. Существует немаловажная причина, почему пожарные устраивают зачистки на таких собраниях и принимают меры безопасности. Мы это проигнорировали. Включить радио или телевизор, не увидев картинки новостей, было невозможно, потому мы с Трэвом избегали их. Но внимание прессы означало, что следователи будут более заинтересованы в том, чтобы найти виновника. Я гадала, остановится ли их охота на Адаме, или они жаждали больше крови. Будь я родителем одного из мертвых студентов, я бы хотела продолжения.

Мне не хотелось смотреть, как Трэвиса посадят в тюрьму из-за безответственности всех присутствующих — это никого не вернет. Я сделала все возможное, чтобы уберечь его, и буду отрицать его присутствие в Китоне в ту ночь до последнего вздоха.

Люди и не такое делали ради любимых.

— Трэвис, — позвала я, пихая его. Он лежал на животе, зарывшись лицом в подушку.

— М-м-м-м-м-м, — недовольно проворчал он. — Хочешь, чтобы я приготовил завтрак? Яичницу?

— Сейчас всего лишь начало одиннадцатого.

— Тем не менее, это все еще квалифицируется как поздний завтрак. — Когда я не ответила, он продолжил: — Ладно, как насчет яичного сэндвича?

Я замерла, а затем повернулась к нему с улыбкой.

— Милый?

— Да?

— Мы в Вегасе.

Трэвис резко поднял голову и включил лампу. Как только память о последних двадцати четырех часах вернулась к нему, парень вытащил руку из-под подушки и подтянул меня под себя. Он устроился своими бедрами между моих ног, а затем наклонил голову, чтобы поцеловать меня; нежно, ласково, позволяя своим губам задержаться на моих, пока они не согрелись и не распухли.

— Я все равно могу достать тебе яичницу. Хочешь, я позвоню в обслуживание номеров?

— Вообще-то, нам еще нужно попасть на самолет.

Его лицо поникло.

— Сколько у нас есть времени?

— Самолет в четыре. Выезд в одиннадцать.

Парень нахмурился и посмотрел в окно.

— Мне стоило снять номер на еще один день. Вот бы полежать в кровати или у бассейна…

Я поцеловала его в щеку.

— Завтра у нас занятия. Лучше сэкономим и потом съездим куда-нибудь. Я все равно не хочу проводить наш медовый месяц в Вегасе.

Лицо Трэвиса скривилось от отвращения.

— Я определенно не хочу проводить его в Иллинойсе.

Я покорно кивнула. Тут и не поспоришь. Иллинойс был далеко не первым местом, приходившим на ум, когда я задумывалась о медовом месяце.

— В Сент-Томасе очень красиво. Нам даже не понадобятся паспорта.

— Это хорошо. Поскольку я больше не буду участвовать в боях, нам придется по возможности экономить.

Я улыбнулась.

— Не будешь?

— Я же говорил, Голубка. Мне это не нужно, когда есть ты. Ты все изменила. Ты мое будущее. Мой апокалипсис.

Я сморщила нос.

— Не думаю, что мне нравится это слово.

Он улыбнулся и перекатился на кровать, оставаясь в паре дюймов от меня. Лежа на животе, он спрятал руки себе под грудь и прижался щекой к матрасу, наблюдая за мной. Его глаза вперились в мои.

— Ты кое-что сказал на свадьбе… что мы были как Джонни и Джун. Я не до конца поняла сравнение.

Трэв усмехнулся.

— Ты не слышала о Джонни Кэше и Джун Картер?

— Вроде бы нет.

— Она тоже боролась за него изо всех сил. Они часто ссорились, Джонни во многом был неправ. Но они разобрались с этим и прожили остаток жизни вместе.

— Да ладно? Могу поспорить, у нее не было папочки вроде Мика.

— Он больше никогда не причинит тебе вреда, Голубка.

— Ты не можешь этого гарантировать. Стоит мне начать где-нибудь приживаться, как он обязательно появляется.